- Карл? Закрой дверь. И чем-нибудь подопри, - сказал я. - Помоги ему, Техасец.
- Похоже, придется, - проворчал тот.
Я отвернулся.
- Джени, давай найдем место для ночлега. До рассвета еще шесть часов.
Все занялись тем, что им было велено, и потянулась долгая ночь.
4
К счастью, кроме лая собак и случайной возни крыс на улицах, нас никто не побеспокоил. В задней части магазина мы нашли складское помещение, где и расположились на ночь. Спали мы посменно.
Так прошла ночь.
Когда, наконец, наступил рассвет, разогнав ночные ужасы по норам, оказалось, что обнаруженный нами магазин - настоящая сокровищница. В подвале мы нашли еще одно запертое складское помещение, битком набитое полезными вещами. Мы вскрыли дверь монтировкой. Коробки с сухпайками, замороженная и сухая пища для походов, ящики с бутилированной водой и пачки таблеток для очистки воды. Спальные мешки и фонарики, водонепроницаемые дождевики и парки, одеяла и "аптечки". Наверху нашлась камуфлированная одежда всех размеров. Какая-то относилась к американской, какая-то - к британской армии.
Пока мы с Джени проводили инвентаризацию, Техасец Слим и Карл отправились на поиски нового автомобиля. Было слышно, как они переругиваются по дороге, выясняя, чья мать развлекла больше байкеров за одну ночь. Я был рад избавится от них. Это дерьмо продолжалось почти постоянно - придирки, споры и оскорбления. Именно этим они занимались и им это нравилось, но со временем это стало надоедать.
- Здесь полно всего, Нэш, - сказала Джени, стоя среди груд одеял, одежды и зеленых металлических ящиков.
- Возьмем только то, что нам нужно.
В эти дни существовало неписанное правило. Не было никакого смысла жадничать. Бери только то, что тебе необходимо, а остальное оставь другому несчастному. Я целиком поддерживал это. И знал, что другие того же мнения. Конечно, были многие, кто вел себя иначе. Но я искренне верил, что судьба в конечном итоге их накажет.
- Как по-твоему, каковы шансы, что они найдут нормальную тачку?
Джени рассмеялась.
- Хорошо если они сперва не поубивают друг друга.
- Думаю, они довольно сильно привязаны друг к другу. Просто выражают свои чувства таким вот странным способом.
- Идем на склад, Нэш. Я хочу показать тебе кое-что.
Я спустился вслед за ней в подвал. И когда мы оказались на складе, она закрыла дверь.
- Что ты хотела показать мне?
- А ты как думаешь? - сказала она, и в глазах у нее сверкнул озорной огонек. - Ты думаешь о том же, что и я, поэтому прекрати изображать из себя девственника.
Страсть, вспыхнувшая в ней вырвалась наружу и охватила меня. Джени была такой красивой... Но передо мной возник образ моей жены, затмив собой все, как бывало уже не раз. Шелли. Боже мой, Шелли. Я помнил родинку у нее на бедре, ее смех, маленькие записки, которые она оставляла в моей корзинке с ланчем. Помнил, какой была на ощупь ее рука, как Шелли выглядела в тот день, когда мы поженились, как счастлив я был, осознавая, что она стала моей. А потом я увидел ее, какой видел всегда, умирающей у меня на руках от холеры - скелет, обернутый в желтую кожу. Грудь у нее подрагивала при каждом слабом вздохе, а мой собственный голос говорил все снова и снова: Это - Шелли, это - моя жена. Это - моя боль.
Но все это осталось в прошлом.
Поблекло со временем.
Джени посмотрела на меня, и в глазах у нее мелькнула какая-то тень. А потом все прошло, и я снова оказался с ней, полностью забывшись.
Она подошла, схватила меня за руки и положила их себе на груди. Они были горячими на ощупь. Я чувствовал, как ее сердце бьется с ровным ритмом. Я поцеловал ее, проник ей в рот языком, и с этого все началось. Позднее, когда я вспоминал об этом с приятным удовлетворением, мне казалось, что я действительно растворился в ней. Это похоже на фразу из дешевого любовного романа, но именно так и было. Не было никакого нежного соблазнения, не было во всем этом ничего тонкого и мягкого... Просто союз, рожденный из взаимного желания. Дрожащие пальцы расстегивали пуговицы и молнии, потом я оказался на ней и в ней. А она горячо и тяжело дышала мне в ухо. Стоны. Мольбы не останавливаться. Кажется, я даже сказал, что я люблю ее. Кончая, мы оба закричали. Это длилось недолго, но мы словно слились воедино.
Позднее, когда мы все еще были связаны узами горячей плоти и прохладного пота, она приподнялась на одном локте и спросила: