— Ясно, в таком случае вызов отклонен, — равнодушно и коротко изрек я.
— Это еще почему⁈
— Вызов бросается, когда было нанесено оскорбление чести. И смыть позор от оскорбления можно только кровью, и никак иначе. В данном случае не было оскорбления. Я никак не мог обидеть тебя, Евгений.
— Но ты обидел госпожу Викторию, — не унимался он.
— И каким же образом я ее обидел? Что оскорбительного я сказал про нее?
— Ты… ты, говорил, что будешь заниматься с ней кое-чем не только руками по вечерам, ночам, а может даже и сутки напролет. И расскажешь даже чем займешься с ней в брачную ночь, — нерешительно сказал Евгений. Ему было слишком неловко повторять мои слова, но, я невольно улыбнулся. Парень возомнил, что должен был это сделать, дабы отстоять свою правоту.
— Аха-ха-ха, а у тебя хорошая память. Напомни как-нибудь после встречи, я найму тебя летописцем. Будешь писать мои мемуары, — рассмеялся я, а затем, увидев, как Евгений вновь багровеет и хочет взорваться от гнева, быстро продолжил не дав тому заговорить. — А что касается графини Черногорской, то я имел ввиду разговоры. Моя невестушка очень умная, я с ней сутками напролет готов вести беседы, даже в нашу первую брачную ночь. — я выразительно посмотрел на Викторию и на остальных. Если сейчас кто-нибудь начнет спорить со мной, то это будет опровержения того факта, что графиня недостаточно умна для поддержания разговора. Окружающие проглотили мое высказывание, никто не хотел оскорблять дочь Черногорского клана. То-то же, усмехнулся и продолжил. — Но даже если это не беседы, то в чем проблема? Я ее жених, право на это имею. Милая, скажи, как я мог оскорбить тебя? Может я в чем-то неправ?
— … Милая, скажи, как я мог оскорбить тебя? Может я в чем-то неправ?
Евгений порывался заорать на Александра, обвиняя его в том, что тот не прав, и он на самом деле имел ввиду другое, но так как вопрос был адресован графине Виктории, он сдержал себя. Евгений от всего сердца восхищался ее красотой, поэтому не хотел случайно перебить ее и тем самым ухудшить с ней отношения.
Все присутствующие перевели взгляды на Викторию, отчего девушка засмущалась. Она хотела, чтобы этот гадкий юнец Полярный был избит Евгением, но почему теперь внимание всех сосредоточено на ней? Да еще и для того, чтобы она высказала свое мнение по поводу пикантных намеков в ее адрес.
Девушка почувствовала как горят щеки, как только она представила, что имел ввиду Евгений, говоря про брачную ночь. Нет, благородная дама не должна думать о таких вещах, пусть даже если это нужно для защиты ее чести.
Почему он всегда обращается к ней как к своей женщине? Бесит.
Виктория в сердцах топнула ногой. Нет. Она хотела сказать, что ее глубоко оскорбили, унизили ее чувства, растоптали честь и достоинство, но порывшись в памяти, она так и не смогла вспомнить ни одного слова Александра, за которое могла бы зацепиться. Некоторые фразы может и звучали туманно и двусмысленно, но их трактовка целиком зависела от слушателя, а не наследника Полярных. К тому же как жених он действительно имел право их говорить.
— Александр Дмитриевич, ну что вы такое говорите? Разве могли вы обидеть или оскорбить меня? Я совершенно не понимаю, что вы имеете ввиду, — прикрывая рот ладошкой, улыбнулась она.
Зал ахнул. Глаза Евгения расширились. Как такое возможно? Почему Виктория не возмущается фривольными высказываниями Полярного?
— Ну что, Евгений? Теперь ты осознаешь, что твой вызов беспочвенен. Ты не вправе бросать мне перчатку в лицо, — холодно усмехнулся я. Даже будучи трансцендентным существом, будь то божественные или высшие миры, я всегда заботился о репутации. Никто и никогда не мог обвинить меня в бестактности или отсутствии манер. Поэтому даже в человеческом мире для меня важно было доказать, что мое поведение безупречно. Затем я повернулся к возвышению с тремя тронами. — Ваше сиятельство, никогда бы не подумал, что в вашем доме так бестактно будут обходиться с гостями. Совершенно никаких манер. Я надеюсь, вы изволите объяснить это?
— Да как, ты смеешь так разговаривать с моим отцом, ты наглый…
— Евгений, — Андрей оборвал и жестом заставил сына замолчать. Он пристально посмотрел мне в глаза, и не увидев там ни намека на страх или нерешительность, после нескольких секунд размышлений ответил. — Александр Дмитриевич, ваш отказ от дуэли совершенно оправдан. Мой глупый сын забыл о манерах и дал волю эмоциям. Кто знает какая беда могла бы произойти, если бы вы не были столь проницательны. Поэтому за необоснованный вызов вам будут предоставлены публичные извинения и компенсация от Таежного клана.