Мне на голову многотонный грузовик падал несколько раз, что для меня угрозы какого-то юнца?
Как ни в чем не бывало я вернулся за свой стол под изумленные взгляды остальных студентов. Серега смотрел на меня округленными глазами.
— Саня, вот это ты их размазал, — восхищенно выдал он.
А по-другому и быть не могло. Я ведь бог!
Я спокойно продолжил есть клецки, которые уже начали остывать. Блин, из-за этого Антона, они теперь не такие вкусные.
Дядя Валера, убедившись, что в столовой все в порядке с дисциплиной, ушел видимо по своим делам дальше. Только я подумал, что все успокоилось, как позади опять донесся тот же самый грубый голос.
— Полярный! Быстро принеси мне обед!
Я мысленно тяжело вздохнул. Ну почему некоторым нужно объяснять несколько раз? Развернулся, собравшись снова поставить на место Ротухина, как заметил, что он обращается вовсе не ко мне.
По приказу этого хулигана к раздаче покорно шел мой двоюродный братец. Теперь уже пришла моя очередь расширенными глазами смотреть на то, как Сергей Полярный собирался прислуживать этому недогосподину. Что за херня происходит?
Почему отпрыск графского рода приносит еду по требованию простолюдина? И это мой родственник?
Холодная ярость начала разгораться в груди.
— Не делай этого, — схватил я брата за руку, когда он проходил мимо меня.
— Руку убрал, — сказал он, зло посмотрев на меня.
— Сергей, где твоя гордость?
— Отвали. Какое право ты вообще имеешь говорить мне про гордость⁈ Только хуже всем нам делаешь, — вырвался из моей руки Сергей и подошел на раздачу, взять суп.
Я молчаливо почесывал шею и взирал на аристократа, покорившегося какому-то отморозку. Что-то в последних словах моего кузена было не то, и это было как-то связано со мной. Странно как-то это все выглядело, очень странно, но сейчас у меня не было времени думать об этом.
С первого моего дня мне не понравился Сергей, когда явился в больницу и начал предъявлять претензии, но это наши внутренние дрязги. А сейчас он своими действия позорит весь род. Весь клан Полярных. Нужно спасать ситуацию.
Братец уже почти закончил набирать обед на поднос.
Я залпом осушил граненный стакан.
— Пойду, пожалуй, еще компотика возьму, — сказал я другу и встал из-за стола, направившись к линии раздачи.
Кузен в это время уже шел мне навстречу с подносом нагруженным тарелками. Весь такой хмуро уставившийся на меня.
— Братец, ты чего такой сегодня не в настроении, — улыбаюсь я ему. Моя нога наступает на пролитую мной лужу супа и я чувствую, как поскальзываюсь. — Ой, что это… А-а-а-а… помогите-е-е.
Заваливаюсь вперед, бестолково размахивая руками, чтобы удержать равновесие. Еще чуть-чуть и упаду. Тут моя рука «совершенно случайно» ударяет по подносу кузена снизу вверх.
Поднос вырывается из рук Сергея. Его глаза округляются. Тарелки с едой подпрыгивают вверх, и одна из них та, что с супом по дуге летит за меня… Разворачиваюсь провожая ее взглядом… Она летит прямо к столу безродных…
Бамс!
Перевернутая тарелка оказывается аккурат на голове Антона Ротухина. Все вокруг него в супе. Клецки с фрикадельками разбросаны по полу, с головы стекает бульон, а с носа свисает зелень.
Весь зал смотрит с раскрытыми ртами на «грозного» качка. В столовой на несколько секунд наступает тишина.
— Уф, вот мне повезло блин, чуть не упал, — громко прервал я наступившую тишину. Выдохнув, я потянул и выровнял себя в положение стоя рукой, которой до этого предусмотрительно зацепился за край ближайшего стола. Отряхнулся, посмотрел на медленно багровеющее лицо Ротухина. — О, Антоха, имидж решил поменять? Кстати, классный у тебя головной убор! Одобряю!
Я подмигнул ему, показывая палец вверх, но тут видимо терпение качка лопнуло.
— А-а-а, Александр! — разгневанно взревел он. — Я убью тебя!
Мило улыбаясь и извиняясь перед окружающими за разлетевшиеся тарелки, я наконец подошел к линии раздачи за компотиком. Фоном все еще звучали угрозы безродного, но мои уши были сосредоточены лишь на звуках компотика, с бульканьем вливающегося в мое горло.
— Хорошо пошло, — с удовольствием протянул я и взял еще один стакан, после чего вернулся к своему столу.
К слову сказать на Антона мне сейчас было абсолютно плевать. Он что-то порывался напасть на меня, но в столовую вновь зашел кто-то из преподавательского состава, чем остудил его пыл. Ему оставалось лишь прожигать меня гневным взглядом, да нашептывать какие-то проклятья в стиле «погоди у меня Полярный…», «ты у меня еще дождешься…».