— Ты хочешь сказать, что оценка будет расти еще дальше? — шокировано спросил он.
— Просто смотри, — тепло улыбнулся я.
Взгляды остальных тоже вернулись к числу над моими макрами. И это число по-прежнему продолжало увеличиваться. Среди учащихся больше не было никаких перешептываний, шушуканий или комментариев, ведь больше не было никакой интриги в том, кто победит. Все просто ждали на каком числе остановится моя оценка. Но ждали этого они, по-прежнему затаив дыхание.
Я же смеющимся взглядом смотрел на их реакцию.
Число над весами увеличилось уже до ста пятидесяти… ста шестидесяти… Ого, а макры из зверей темнолесья то оказывается на порядок ценнее других.
Вскоре оценка дошла до рубежа в две сотни, и только после этого ее скорость роста начала замедляться. Свет над весами изменился с оранжевого на желтый. По толпе зрителей прошла новая волна вздоха. Это был первый случай появления желтого цвета.
Далее в конце концов, число остановилось на значении в двести девять.
На поляне наступила тишина. Люди казалось бы не верили в результат, который увидели.
— Двести девять. Группа Полярного и Порфирьева занимает первое место, — в итоге огласила победителей состязания Антонина Сергеевна своим скрипучим голосом.
Возле нее раздался громкий вопль.
— Я отказываюсь принимать такой результат! — швырнул сумку на землю и топнул ногой Антон.
— Студент Ротухин, что вы хотите этим сказать? — нахмурилась преподавательница.
— А то, что я еще не закончил взвешивание и у меня есть еще макры, — качок повернулся к студентам и, вложив пальцы в рот, свистнул. — Некит, Кирилл вытаскивайте мои кристаллы из закромов.
Из группы учащихся вышли два бритых отморозка и передали Антону свои рюкзаки, которые он тут же вытряхнул на весы. Оценка над его кристаллами сразу принялась увеличиваться.
— Антонина Сергеевна, разве допустимо использовать добычу других студентов для своего результата? — спросил я.
— Это мои макры, Некит с Кириллом просто хранили их в своих рюкзаках, так как у меня они не поместились, — вмешался Антон. Лицо его выглядело максимально серьезным, настолько серьезным, что казалось он сам уверовал в свои же собственные слова.
Ну-ну, так я ему и поверил. Прихвостни просто отдали ему свои камни, которые скорее всего тоже отжали у кого-то из студентов. Я перевел взгляд на цаплю в очках, ожидая ее вердикта.
— Никита и Кирилл, студент Ротухин говорит правду? Эти макры принадлежат ему? — спросила преподавательница
— Все верно, это его макры, мы просто помогали их нести, — сглотнув под тяжелым взглядом цапли, ответили отморозки.
— В таком случае нарушения правил нет, и взвешивания продолжаются, — хмуро произнесла Антонина Сергеевна.
Всем было ясно, что это чужие кристаллы, но раз отморозки сами согласились с Антоном, то спорить было бесполезно. К тому же я так понял, они еще не проходили взвешивания и находились где-то в конце списка.
Мы вновь вернулись к просмотру чисел над весами справа. Вскоре они тоже поменяли свой цвет на желтый и остановились на отметке в двести двадцать. Этот поганец Ротухин опять занял первое место.
Серега ошеломленно выпучил глаза, казалось они вот-вот вылезут из его орбит.
— Это нечестно, — яростно произнес он.
— Ты же сам слышал, что сказала Антонина Сергеевна, — усмехнулся качок. — Ну что, съели ушлепки? Бесполезно соперничать с превосходящей силой. Я чемпион!
У студентов в толпе была различная реакция. Некоторые тоже возмущались как Серега, но их слова ничего не значили и никак не могли повлиять на подсчет результатов.
В этот момент из их группы вышел еще один паренек. Это был мой двоюродный брат Сергей Полярный. Подойдя ко мне, он сунул мне в руки свою сумку.
— Держи. Скажи, что у тебя есть еще макры, — шепнул он. — Я специально не отдавал их на взвешивание, чтобы передать тебе. Здесь немного, но должно хватить. Вожак моей стаи ни за что не проиграет такому подонку как он.
Я посмотрел в глаза брата. Большие, чистые. В них не было ни грамма злости или презрения ко мне как раньше, да и без всякого взгляда я через ауру чувствовал это. Он отдавал мне свои трофеи от чистого сердца.
Моя воля окунулась в камень на родовом перстне, и в нем я увидел как на фоне холодных голубых огней остальных родственников огонек души Сергея горячо сияет оранжевым цветом. И насыщенность этого оранжевого цвета после его спасения в лесу лишь усилилась. Я чувствовал искренние эмоции брата. Да, я не ошибся, он и вправду считает меня своим главой.
Я взял сумку обеими руками и вернул назад.