Моисей Гольдштейн
Биробиджанцы на Амуре
М. Гольдштейн
Лейтенант Гольдштейн пал смертью храбрых в августе 1943 года. Похоронили его где-то на Смоленщине, где именно — родные и друзья погибшего не знали. Через два с лишним года в списке бойцов и командиров, похороненных в братской могиле села Б. Захаровского, удалось обнаружить скупые сведения о Гольдштейне-воине, отдавшем жизнь за родину. В графе «Разные замечания» было написано: «При убитом найдена записная книжка с заметками на еврейском языке».
Эта незначительная, на первый взгляд, деталь очень характерна для творческой деятельности Гольдштейна: все, кому приходилось когда-либо встречаться с этим трудолюбивым и любознательным человеком, запомнили имевшуюся всегда при нем записную книжку, сшитую из школьных тетрадей и заполненную меткими писательскими наблюдениями. Моисей Гольдштейн принадлежал к тем литераторам, которые приходят в литературу из гущи жизни и пишут только об увиденном и пережитом. Таких, как он, М. Горький называл «бывалыми людьми», взявшимися за перо.
Недолгую, но и необычную жизнь прожил М. Гольдштейн. В Советский Союз он приехал в 1931 году из далекой Аргентины, где работал на трикотажной фабрике. В одном прогрессивном аргентинском журнале писали о Гольдштейне: «Скромно начал он свою писательскую и боевую деятельность. В борьбу он включился как делегат профессионального союза от трикотажной фабрики. И вел он эту борьбу честно, отстаивая права профсоюза, сам подавая, как рабочий, пример бескорыстия. Да и как писатель он начал честными зарисовками из рабочей жизни…»
На советском Дальнем Востоке Гольдштейн принимает участие в организации сельскохозяйственной коммуны на целинных землях. Новый, романтический мир окружал здесь бывшего аргентинского трикотажника: непроходимая и непокоренная тайга, мощь и красота Амура, зловещий отблеск самурайских штыков на близлежащей границе с Маньчжоу-Го, слава легендарной Волочаевки, замечательные люди — старые таежники и только что прибывшие переселенцы, вступившие в героическую битву с глухоманью… Гольдштейну потребовалось немного времени, чтобы освоиться с этой новой для него средой. За каких-нибудь два-три года он настолько с ней слился, что стал ее певцом! Свою повесть «Биробиджанцы на Амуре» он создал здесь же, на Амуре. В ней он описал будни той коммуны, в которой работал сам.
Автор запечатлел эпизод из трудовой жизни крестьян-новоселов — заготовку сена, ведущуюся группой переселенцев на отрезанном наводнением острове. Написан этот эпизод с подлинным волнением. Тяжелый и благородный труд преобразователей тайги романтизирован и показан как массовый подвиг. Несмотря на то, что в повести показана суровая дальневосточная природа и изображено стихийное бедствие — наводнение на Амуре, читатель полюбит таежный край, где действуют герои повести. К участникам сегодняшнего похода советской молодежи на целинные земли обращены слова одного из этих героев, бригадира Ривкина: «Ребята, выслушайте меня. Мы отправляемся на Амур, Каждый должен знать, что работа предстоит тяжелая… Нет, не хныкать мы должны, а трудиться».
Повесть заканчивается победой энтузиастов-косарей: сено скошено и заскирдовано, смертельная опасность, грозившая отрезанным на затопленном острове людям, миновала; сложился и окреп испытанный коллектив коммунаров, готовых к новым сражениям с дикой тайгой.
В остальных произведениях, входящих в этот сборник (за исключением двух последних рассказов, написанных на войне), тоже изображена борьба советских людей за освоение Дальнего Востока.
Каждым своим рассказом М. Гольдштейн как бы говорит читателю: работая в тайге, мы наталкивались на трудности, нередко допускали и ошибки. Но мы преодолевали эти трудности, исправляли ошибки. Новое дело требует больших усилий, большого мужества, честности и вдохновения в труде…
Когда грянула война с фашизмом, М. Гольдштейн ушел на фронт.
Мало, очень мало успел написать этот вдумчивый, талантливый прозаик, но его произведения сохранили свою жизненность и актуальность. Они, как и их автор, остаются в ряду действующей советской литературы.
Арон Вергелис
Поход на Волочаевку
Лето было дождливое. Целыми днями над тайгой висели тяжелые облака. Переполнившиеся реки вышли из берегов и залили поля и дороги. В такие дни обитатели тайги ходили хмурые, и как только дождь успокаивался на день-другой, люди «запрягали руки» и работали за десятерых.