- Не утерпел? - улыбнулась она, - Какую же мне теперь тебе оценку ставить?
- Евгения Петровна, это не он, это я! - вскочил Вован, - Я нечаянно... Взял попробовать, а он как-то раз - и сам съелся... - опустил он голову.
- Ну, раз он "сам съелся", значит, Джимми точно выполнил работу на пятерку, что я могу еще сказать, - развела руками учительница.
На перемене Вован подошел к Джимми. Он все еще чувствовал себя очень неловко.
- Джимми, ты не обижайся, а? - положил он ему на плечо свою пухлую ладошку. - Ну, правда, я и сам не врубаюсь - как оно так получилось?
- Да ладно, - улыбнулся Джимми, - Нет проблем. Хороший эприкот был?
- Спрашиваешь! Я таких в жизни не пробовал! - расцвел Вован.
- Тогда хорошо, - засмеялся Джимми.
Вован тоже засмеялся. "Все-таки этот Крюгер - классный пацан", подумал Вован и решился.
- Слушай, Джи, - заговорил он таинственным шепотом, - ты секреты хранить умеешь?..
После уроков мальчишки собрались у Вована и без лишних слов взялись за дело. Приготовили чашки с мертвой и живой водой, еще раз проверили, как работает инкубатор. Все было готово.
- Уф-ф, - перевел дух Вован, - Ну что, пацаны? Поехали?
- Давай, - нетерпеливо кивнул Герка.
Осторожно, словно в кипяток, Вован опустил яйцо в большую чашку с мертвой водой. Все замерли. Сначала ничего не произошло. Яйцо спокойно лежало на дне чашки и совершенно не изменялось.
- Ни фига не получается, - разочарованно вздохнул Вован. - Наверное, раствор жидкий получился.
- Или на него уже ничего не действует, - отозвался Киль. - Ой, нет! Действует! Правда, действует!
Наверное, раствор долго проникал в окаменевшие поры яйца. Но вот, наконец, серый каменный цвет яйца начал понемногу изменяться. Скорлупа побелела и сталa зарастать, прикрывая выкрошенные места, сквозь которые было видно, как наливается розоватым цветом тельце спящего динозаврика.
Наконец скорлупа полностью восстановилась, и яйцо стало ровным, гладко-матовым.
- Так, хорош, - проговорил Вован и деловито выловил яйцо из чашки суповой шумовкой. Дальше - как на уроке: ополоснуть материал и - в живую воду.
- Парни, а сколько времени в живой воде его держать надо? - спросил вдруг Джимми.
- А кто его знает, - пожал плечами Вован. - В мертвой воде мы его сколько времени держали?
- Одиннадцать с половиной минут, - ответил Киль, - я засек.
Решили, что в живой воде яйцо надо держать столько же. Эти одиннадцать с половиной минут все просидели как на иголках. Наконец, изнемогая от нетерпения, Вован выловил яйцо из чашки и радостно выдохнул:
- Пацаны, получилось!
- Точно?! - вскочили все.
- Точно! Оно... теплое, пацаны!
Джимми завопил: "Й-й-е-хaaa!" и встал на голову. Герка восторженно влепил Килю тумака между лопаток, Киль ответил ему тем же. Один Вован вдруг стал серьезным.
- Ну ладно, ладно, разгалделись, - проворчал он, укладывая яйцо в инкубатор, и заботливо укутывая его ватой. - Тише вы, а то вылупится псих какой-нибудь...
Еще раз полюбовавшись яйцом, ребята разошлись. Теперь оставалось только ждать.
Всю следующую неделю друзья изнывали от нетерпения. Не успевал Вован войти в класс, как его тут же окружали ребята.
- Ну как? - теребил его Киль. - Живой еще?
- Да живой, живой, - успокаивал Вован. - Уже скребется потихоньку.
- А может, расковырять скорлупу? - беспокоился Герка. - Как бы не задохнулся он там, в скорлупе-то...
- Пупок свой поковыряй! - сварливо отозвался Вован. - Придумал тоже! Когда надо будет, он сам ее расковыряет. И не задохнется, не бойся - в скорлупе поры есть. Ну, такие дырочки специальные, малюсенькие. Через них воздух проходит, пока он спит там.
- А если он без тебя вылупится? - спросил Джимми. - Никуда не убежит?
- Да не должен, - пожал Вован плечами. - У инкубатора стенки высокие. Ох, пацаны, у меня душа не на месте прямо. Сижу, а сам только и думаю - как он там? - признался он.
- Слушай, а если тебе больным прикинуться? - предложил Герка, Посидишь дома недельку, а там и он вылупится. Знаешь, как это делается? Берешь градусник, кладешь его на батарею...
- Да щас! - возмутился Вован. - Мой папец знаешь, как все болячки лечит? Как прилепит горчичники - будто на сковородке сидишь! Лучше уж в школу ходить.
После уроков ребята опять собрались у Вована и обступили инкубатор. Не дыша, смотрели на гладкое яйцо и чутко прислушивались. Вован солидно вставил в свои похожие на пельмешки уши трубочки фонендоскопа и приложил его к боку яйца.
- Сейчас скажет: "Дышите, больной..." - прошептал Киль на ухо Джимми.
- А ты не дразнись, - сердито буркнул Вован, - На, сам послушай.
Киль надел фонендоскоп и прислушался. Почти сразу же услышал легкое царапанье и постукивание, словно динозаврик старался выбраться наружу из тесной скорлупы.
- Здорово! - произнес он восхищенным шепотом. - Кто следующий?
И передал фонендоскоп Герке. Тот по очереди надел фонендоскоп на каждую голову, внимательно послушал.
Джимми терпеливо ждал своей очереди, но, наконец, не выдержал.
- Гер, ну скоро ты? Я тоже хочу слушать... Оу! - вдруг воскликнул он.
Все внезапно услышали отчетливое "тюк!" и увидели, как бок яйца пересекла неровная трещина. А еще через мгновение яйцо с легким треском развалилось на две половинки, и между ними остался лежать, смешно перебирая лапками, нежно-зеленый динозаврик размером с хомячка.
От неожиданности все просто потеряли дар речи и только во все глаза смотрели на блестящего зеленого малыша. Первым пришел в себя Киль.
- Эй, - шепотом позвал он. - Привет, парень!
Джимми счастливо улыбался во весь рот.
- Хэппи бездэй ту ю,
Хэппи бездэй ту ю...
Хэппи бездэй, диа Динни,
Хэппи бездэй ту ю... - вдруг тихонько пропел он.
- Как ты его назвал? - переспросил Киль. - Динни?
- Ага... Ну, маленький динозавр.
- А что, подходящее имя - а, парни? Привет, Динька!
И динозаврик, повернув к Килю свою лобастую мордочку, вдруг широко зевнул, показав розовый язычок.
- Смотри-ка: отзывается! - восхитился Герка и умиленно сделал Диньке "козу": - У-тю-тю-тю!
- Ну ладно, хватит, - проворчал Вован, - тютюкать все мастера, а кормить кто будет? Короче, я пошел за чайником, а вы доставайте пока все его прибамбасы.
И Вован удалился на кухню.
Достали припасенные заранее бутылочку с соской и коробку сухой молочной смеси "Малыш", развели, измерили температуру.
- Вроде бы нормально, - оценил Киль.
- Ну что, братец-кролик, кушать будем? - и он осторожно сунул соску Диньке под нос.
Динька с любопытством понюхал соску, потом сел на хвост, ухватил соску передними лапками и принялся жевать ее, аппетитно причмокивая.
- Ну вот, - опешил Вован, - Даже лопать нормально не умеет. Эй, братан! Эту штуку сосать надо, понял? Вот так: мцу-мцу-мцу... - громко пососал он свой толстый палец.
Динька покосился на него, но жевать не перестал - ему это занятие явно понравилось. А когда Киль попытался вытащить соску у него изо рта, капризно запищал и ухватился за соску покрепче. Киль почесал затылок.
- Вот вцепился, елки... Слушай, Гер, вы с ним вроде бы дальние родственники, так? Чем тебя мама кормила, когда ты совсем маленьким был?
- А я помню? - пожал Герка плечами. - Давно это было...
- Пацаны, я в книжке читал, что хищные динозавры на двух ногах ходили, а травоядные - на четырех, - сказал Вован. - А наш на скольких ходит?
- Да как-то непонятно, - внимательно разглядывал малыша Джимми. Сначала вроде бы на четырех стоял, а сейчас на двух сидит...
А Динька словно и не спал миллионы лет - весело жевал соску и не обращал внимания на озабоченных ребят вокруг себя. Наконец он наелся, сладко зевнул и принялся устраиваться в гнезде из ваты.
- Надо же: столько лет проспал - и не выспался! - весело удивился Киль.
Ужасно не хотелось расставаться с Динькой, но пора было бежать по домам - незаметно приближалась весна и ночи становились все короче.
- Ты уж смотри за ним, - беспокоился Киль.