– Нет, это просто «Персидская экспедиция», – ответил Александр Георгиевич.
ГЛАВА 19.
Газетные новости из Британского Королевства Индии. Кашмирские тайны Табиб-ага.
29 декабря 1911 года. Асхабад.
Адъютант Командующего войсками Закаспийской области полковник Отдельного корпуса жандармов князь Дзебоев Владимир Георгиевич начал свой утренний доклад с обзора иностранной прессы:
– Согласно Информационного Бюллетеня М.И.Д. Юнайтед Кингдом, к сегодняшнему дню декабря 1911 года о положении в Персии: банды Мохаммеда-Али и Салар-эд-Доуле разбиты объединенными силами правительственных войск и добровольческих отрядов, верных монархии. Провал контрреволюционного мятежа показал неспособность внутренней персидской реакции подавить революционное движение. Мятеж конституционалистов и банд мародёров подавлен совместными силами союзных держав Антанты (на севере царскими войсками России, а на юге – индо-британским экспедиционным корпусом). В декабре 1911 персидская полиция во главе с дашнаком Ефремом Давидиянцем и бахтиарские отряды, верные шах-ин-шахскому престолу, совершили контрреволюционный переворот – разогнали меджлис, парламенты-энджомены и федайские отряды.
Генерал-майор Шостак сделал пренебрежительное движение рукой. Эта информация была ему известна несколько в другом свете.
Дзебоев продолжил:
– Английские газеты, в числе первых – «Таймс», и «Дейли телеграф», а также непосредственно индийские на английском широко освещают коронацию короля Великобритании Георга Пятого Императором Индии. В среду 27 декабря 1911 года новопомазанный Император принял участие в открытии съезда Индийского Национального Конгресса.
«Statesman» от 28 декабря 1911 г. пишет: «Бенгальский поэт Бабу Рабиндранат Тагор исполнил песню, сочинённую им специально к приезду Императора». В том же ключе отзывается «Englishman» от 28 декабря 1911 г.: «Работа съезда началась с исполнения Бабу Рабиндранатом Тагором песни, сочинённой им специально в честь Императора».
Прессы, оппозиционно настроенной по отношению к власти, в Индии не существует. «Indian» от 29 декабря 1911 г. поддерживает общее восторженное настроение правящего класса: «Когда в среду, 27 декабря 1911 г. началась работа Индийского национального конгресса, была исполнена на бенгальском языке песня, приветствующая Императора. Также единодушно была принята резолюция, приветствующая Императора и Императрицу...».
На коронационные торжества в Калькутту были приглашены представители всех правящих кругов, княжеств, провинций, штатов и крупных городов Британской Индии…
Полковник Дзебоев говорил одно, а думал о другом. Не случайно он уделил внимание зарубежной информации из Королевства Британская Индия. Где-то там в этих джунглях и малярийных болотах служит туземному князьку его сын Чермен под началом бежавшего из Трубецкого бастиона Петропавловской крепости директора британской разведывательной школы Алана Мак’Лессона – Гюль Падишаха. Будет ли у Кудашева шанс встретиться с Черменом в Кашмире? Какие еще сюрпризы готовит Асхабаду Гюль Падишах? Вопросов было больше, чем ответов на них.
После доклада, вернувшись в свой кабинет, Дзебоев думал, машинально перебирая папки с документами и картами в шкафу. Да… дела! Нет у Командующего Войсками Закаспийской области карт княжества Кашмир и Джамму, а по-нынешнему – штата Британской Индии.
Телефонный звонок. Докладывает дежурный офицер:
– Господин полковник! Аксакал туркменский подошёл, совсем старый, седой, борода до пояса. Кудашева разыскивает. Говорит, друзьями были с его отцом, и господина ротмистра тоже знает. Но он без паспорта. Что ему сказать?
– Имя?
– Табиб Амангельды-Ата из аула Кара-Агач.
– Проводи ко мне.
Дзебоев встретил Табиб-ага, как старого друга. Пригласил за стол, приказал подать чаю и не беспокоить его минут тридцать. Обменялись традиционными по-туркменски витиеватыми приветствиями, взаимными пожеланиями благополучия и здоровья.
Табиб-ага приехал на поезде, чтобы повидать своего внука Амангельды – юнкера Туркменского конного иррегулярного полка милиции, и Александра Кудашева – сына своего старого друга Георгия Кудашева. Привез подарки – кишмиш, курагу, по бурдюку коурмы, по гёкленскому ковру ручной работы. Багаж оставил на вокзале, прямо на перроне. Кто возьмёт? Среди туркмен воров нет. И по перрону полицейский с саблей ходит!