*****
В Управлении кабинет Дзебоева был заперт изнутри на ключ. Владимир Георгиевич постучал раз, другой… Прислушался. Ни шороха. Попытался своим ключом вытолкнуть другой ключ из замочной скважины. Не получилось. Шум поднимать, барабанить в собственную дверь не стал. Вернулся к дежурке, снял трубку телефона. Набрал ноль двадцать один. Услышал звонок в собственном кабинете, а в телефонной трубке – заспанное хмыканье, а потом звук удара чего-то, упавшего со стола на пол. Замок щелкнул, дверь отворилась. В дверях появился длинный нескладный юноша в армейской форме пехотного вольноопределяющегося. Попытался встать по стойке смирно, приставил безвольную ладонь с оттопыренным большим пальцем к непокрытой голове, ухитрившись поднять правое плечо выше левого. Открыл рот, несколько раз глотнул воздух, а потом выдал:
– Барев дзес, Владимир Георгиевич!
Дзебоев покачал головой:
– Барев, барев… Зайди в кабинет, не маячь в коридоре, пока тебя на Ширам-Кую не отправили в бессрочную командировку!
В кабинете Дзебоева ждало невиданное зрелище: вдребезги разбитый хрустальный графин, опрокинутая бронзовая чернильница, залитый водой и чернилами письменный стол. Паркет, усыпанный разлетевшимися листами писчей бумаги.
Дзебоев, не снимая шинели, присел на стул у самой двери. Вопросительно взглянул на вольноопределяющегося.
– Что случилось, Илларион? Страшный сон приснился?
– Я работал всю ночь, все сделал, перевел, даже распечатал больше половины на русском… А потом, наверное, уснул за столом. Вдруг – звонок над самым ухом, такой громкий… Я растерялся.
– Понятно. В следующий раз не пугайтесь звонка, господин вольноопределяющийся. Называйте меня, как положено по уставу – господин полковник. Понятно?
– Да, Владимир… Слушаюсь, господин полковник!
– Приберись здесь, приготовься к отчету, – Дзебоев снял шинель. – Я сейчас пройдусь по службам, вернусь через десять минут.
Про себя подумал: «Понятно, почему его отец приложил столько усилий, чтобы пристроить своего недоросля на военную службу. Последняя отчаянная попытка сделать из недотёпы мужчину!».
Отцом вольноопределяющегося Иллариона Ованесяна был сам владелец винзавода и виноторговец Петрос Лазаревич Ованесян. К Дзебоеву на прием он явился по своей собственной инициативе, просил за сына, выпускника Тифлисской первой классической мужской гимназии, золотого медалиста.
Стыдно было бы признаться, но… Впрочем, зачем признаваться: факт в пределах Управления стал практически общеизвестным: автомобиль «Рено» был принят на баланс хозяйственной службой управления делами, как добровольное пожертвование верноподданным России Ованесяном. Но не все знали, и знать было незачем, что «довеском» к автомобилю стал его шофёр и механик – родной сын Ованесяна Илларион. Ну, кому был обязан объяснять Дзебоев, что ему был нужен не шофёр, и не автомобиль, а грамотный переводчик с армянского?! Грамотный переводчик с системным государственным российским образованием. И не со стороны, а свой собственный. Молодой, никогда и никем не скомпроментированный, не подвергавшийся уголовному преследованию. Не распропагандированный революционерами и националистами. В погонах, с ответственностью за разглашение государственной тайны! Вот, растяпа и недотёпа Илларион идеально и подошёл для этой работы у заведующего Особым отделом Закаспийской области. А главное – по его собственному желанию, осознанно принятому решению и письменному прошению!
Через десять минут Дзебоев вернулся. В кабинете было прибрано. Дзебоев звонком вызвал Веретенникова.
– Илья Кузьмич! Срочно подыщи толкового краснодеревщика. Пусть сменит зеленое сукно на моём письменном столе, чернила опрокинулись.
Веретенников бесшумно исчез. Дзебоев повернулся к молодому Ованесяну.
– Давай докладывай! Сам дневник Татунца не пострадал?
– Цел, господин полковник, не пострадал, повезло.
– Кому повезло, дневнику или тебе? Завтра оплошность отработаешь. Час строевой подготовки и час огневой. На стрельбище в Гаудан поедешь, может со мной, может с вахмистром Брянцевым, будешь в его распоряжении до обеда. Как понял?
– Слушаюсь, господин полковник, убыть завтра с утра до обеда в распоряжение вахмистра Брянцева! А когда мне личное оружие получить можно будет?
– Когда лучше Брянцева стрелять научишься!