– Помню помощника, он мне крест вынес: статский черный фрак, орден Святой Анны третьей степени – за двенадцать лет «беспорочной службы», – вставил Кудашев.
– Фотография Воронова попала в колоду для опознания не случайно и не по моей инициативе. Воронова успели несколько раз засечь филеры наружного наблюдения, как лицо, активно вращающееся в криминальной среде. Ерёмину пришлось отчитываться перед помощником прокурора,– продолжил Джунковский.
– Отчитался? – поинтересовался Дзебоев.
– Конечно. Воронов, яко бы, по собственной инициативе и без уведомления Ерёмина пытался внедрить агента в качестве «сочувствующего» в среду боевиков Эс Эр. Предъявил расписку в приеме денег за подлинной подписью Яшки Ферта – крестьянина Семена Ивановича Сырова. К нападению на ротмистра Кудашева Воронов, а тем более – Ерёмин – отношения не имеют!
Дзебоев подвел черту:
– Я предполагал и ранее, что покушение на Кудашева – второе звено в цепи событий после неудачи с привлечением его к уголовной ответственности за соучастие в побеге Британца. Невозможно предположить, что человек, получивший деньги и оружие от Воронова, стрелял в Кудашева по чистой случайности. За этими действиями скрывается определенная логика провокатора на уровне мышления продавшегося полицейского пристава: Кудашев арестовал преступника, Кудашев же якобы вошел с ним в сговор и помог бежать… От Кудашева якобы избавился бежавший Гюль Падишах руками маргинального элемента… Когда успел только? Уму непостижимо!
В разговор вступил Кудашев:
– Более того: не факт, что на Финляндском вокзале билет на имя Кудашева купил сам Британец. Этим человеком вполне мог быть и Воронов! Чем же еще можно было снять ответственность не только Ерёмина, но и Начальника Департамента Полиции за побег из-под стражи секретного арестанта Трубецкого бастиона?!
Джунковский подтвердил сказанное кивком головы:
– Есть и еще один факт. Мне известны ваши сомнения на предмет получения письма по паролю «пятнадцать пятёрок пропуск две пятёрки». Имело место предположение о том, что пергамент с цветком лотоса – фальшивка, изготовленная с целью ареста нашего агента в Гамбурге. Вот, что вышло из этого предположения: все с точностью до наоборот. Читайте, что пишет германская пресса – «Deutsche Zeitung» – «… Русские шпионы в Гамбурге!». Это письмо попытался забрать на почте отеля «Берлин» некий Илья Безведерников, уроженец Симбирска. Вряд ли это настоящий агент. Просто обыватель, использованный в «тёмную». А вот истинный агент знал пароль. Направить русского агента в Германию, в Гамбург, или озадачить уже внедренного агента мог только Ерёмин. Ни Джунковский, ни Дзебоев такими возможностями не располагают!
Джунковский встал, поискал на столе глазами пепельницу, придвинул ее к себе поближе, закурил.
Дзебоев воспользовался паузой, привлек внимание офицеров:
– Минутку, господа! Полагаю, это совещание в полчаса закончено не будет. Как хозяин этого кабинета, предлагаю продолжить его за самоваром!
Никто не отказался. Чисто деловой сухой тон общения плавно перешел в дружескую беседу. Пили чай. Курили.
– Разрешите вопрос, Евгений Федорович? – обратился к Джунковскому Дзебоев.
– Прошу, без церемоний. Раньше закончим!
– Цинично, но факт. «Is fecit, qui prodest» – «Сделал тот, кому выгодно». Это еще в Древнем Риме знали. Однако, стоит только задать вопрос, откуда фальшивка, и сразу найдется ответ: от Дзебоева. Откуда у Ерёмина такое жгучее желание – избавиться от меня любой ценой?
– Полагаю, не только от вас, Владимир Георгиевич. В первую очередь, от меня. И даже не от меня, а от лица, которое не сегодня-завтра найдет самому Ерёмину добрую замену.