Алкоголь… При одной мысли о выпивке я содрогнулась. И принялась чистить зубы с удвоенной энергией. Мой рот еще был полон пасты, когда взгляд упал на душ. Больше всего мне захотелось немедленно туда залезть, но, наверное, с этим стоило повременить до дома.
Почистив зубы, я попыталась причесаться щеткой Алекс и вздрогнула, коснувшись какого-то места, которое отозвалось на прикосновение болью. Нахмурившись, я ощупала голову и нашла небольшую шишку. Шишку? Так, ладно. Судя по всему, милосердная память утаила от меня уже два неприятных воспоминания.
Я продолжила расчесывать волосы с несколько большей осторожностью, однако вскоре поняла, что это пустая трата времени. Все равно я по-прежнему напоминала взорвавшуюся швабру. Недолго думая, я схватила резинку Алекс и собрала непокорные волосы на макушке.
Элиас наверняка захочет, чтобы я вернула ему толстовку. Неплохо бы найти свою футболку. Я огляделась, но тщетно: очевидно, он ее куда-то убрал.
Элиас.
При мысли о нем неприятное чувство в животе усилилось. Сейчас придется ему показаться. Может, лучше вернуться в постель и, скажем, проспать еще три-четыре дня? Этот план мне очень понравился – но потом я опять расстроилась: какая же я все-таки тряпка! Ведь я сама виновата во всех своих бедах – зачем я так напилась? После соответствующего опыта, приобретенного в мой восемнадцатый день рождения, я могла бы стать благоразумнее. Как ни рви на себе волосы, всю вчерашнюю кашу я заварила сама. А теперь хлебаю ее полными ложками.
Целых пять минут я смотрела на дверную ручку, словно она была покрыта слоем бактерий сибирской язвы. Наконец сделала глубокий вздох, повернула ручку и вышла в коридор. С каждым шагом я приближалась к логову льва. В моем случае логовом была кухня.
За три-четыре метра до порога я увидела Элиаса и остановилась. Он стоял, скрестив руки и привалившись к кухонной стойке, и смотрел вниз. Пока до меня доходило, что это мой последний шанс развернуться и уйти, он поднял голову и заметил меня. Его глаза округлились.
Ведя ожесточенную внутреннюю борьбу, я двинулась вперед. Сердце колотилось в горле, и я тщетно пыталась понять что-либо по лицу Элиаса. Он улыбался немного насмешливо, но в остальном выглядел не таким высокомерным, как обычно.
Я остановилась на некотором расстоянии от него. Сунула руки в карманы джинсов и опустила взгляд на собственные ноги. Вау, какой интересный ламинат, узор на досках и так далее…
Будет очень неприлично, если я сейчас разгонюсь от нуля до ста и рвану к двери?
Наверное, очень.
– Ну как? – спросил Элиас.
Я втянула голову в плечи.
– Ну так… – пробормотала я.
– Тяжелое похмелье?
– Ты случайно не видел, из твоей комнаты не выезжал каток?..
Он улыбался.
– Увы, нет.
– Жаль, – отозвалась я. – Мне нужно с ним расквитаться.
Что за чушь я несу?
На кухне повисло молчание, и я судорожно пыталась придумать, что еще можно сказать. Но ничего достойного на ум не шло.
– Хочешь кофе? – спросил Элиас. – Или, может быть, что-нибудь перекусить?
Я покачала головой и засунула руки еще глубже в карманы.
– Спасибо, но в желудке у меня до сих пор довольно скверно.
О боже, бегом отсюда. Или пусть обнимет меня. Одно из двух. Невыносимо стоять друг перед дружкой и мямлить какую-то ерунду. Обычно Элиас всегда смотрел мне в глаза, но сегодня его взгляд лишь изредка скользил по моему лицу. И вдруг – задержался на лбу. Царапина, вспомнила я.
– Можно узнать, где я поцарапалась? – спросила я.
Губы Элиаса расплылись в усмешке – и это само по себе уже было ответом.
– Ты не помнишь мсье Кусто?
– Мсье Кусто?
Он кивнул.
– Ладно, – сказала я, – пожалуй, я не хочу об этом знать.
Он тихо рассмеялся, но его мелодичный смех смолк быстрее, чем обычно. Снова тишина.
– Ты вообще ничего не помнишь? – поинтересовался он после паузы, отводя глаза. – Или что-то все-таки осталось от вчерашнего вечера?
Я почувствовала, как загорелись щеки.
– Ты имеешь в виду все прочие мои позорные выходки? Например, как я блевала у тебя на глазах?
Я сама содрогнулась от собственных слов. Даже мысль об этом вызывала отвращение.
– К примеру, – произнес он с усмешкой.
– Ты имеешь полное право припоминать мне это до конца жизни.