Пример Эда изменил вас как трейдера?
Не сразу. Я продолжал проигрывать даже в его присутствии.
Вы помните, что по-прежнему делали неверно?
Я думаю, что мне не хватало терпения, чтобы дождаться четко определенной ситуации.
Вам не приходило в голову просто копировать Эда, раз он был так удачлив?
Нет. Я не мог заставить себя поступить таким образом.
А вы не подумывали о том, чтобы совсем бросить торговлю?
Иногда я думал, что мне следует остановиться — настолько болезненными были постоянные
проигрыши. В «Скрипаче на крыше» есть эпизод, в котором главный герой, возведя очи, обращается
к Богу. (Музыкальная комедия по мотивам коротких рассказов Шолом-Алейхема, впервые поставленная в «Yiddish Art Theatre» в Нью-Йорке в 1964 г.)
Так и я, вперившись в потолок, вопрошал: «Неужели я настолько глуп?» И кто-то, казалось, четко
отвечал: «Нет, ты не глуп. Но будь упорен». Что я и делал.
Тогда меня поддержал один очень приятный человек — весьма сведущий и преуспевший, но уже
почти отошедший от дел брокер из фирмы «Shearson» по имени Амос Хостеттер. Ему нравились мои
отчеты, и мы часто общались друг с другом. Амос закрепил во мне многое из того, чему я научился у
Эда. Я впитывал одни и те же принципы из двух источников.
Тогда вы все еще готовили рекомендации для своей фирмы?
Да.
И как, удачно?
Мои рекомендации улучшились, поскольку я сам стал терпеливее. Между тем я оказался совсем без
денег и без тех, у кого их можно было бы занять. Но я продолжал упорно верить в то, что каким-то
образом еще вырулю на верный путь. Зарабатывая всего 12 500 долл. в год, я сумел отложить 700
долл. Поскольку этого не хватало даже на открытие счета, я открыл совместный счет с приятелем, который добавил свои 700 долл.
Но торговлей по совместному счету управляли только вы?
Да, мой приятель совсем не разбирался в рынках. Это было в июле 1972 года, когда действовала
политика регулирования цен. Считалось, что она распространялась и на фьючерсные рынки.
Вы имеете в виду никсоновское замораживание цен?
Да. Насколько я помню, цены на фанеру были декларативно заморожены на уровне 110 долл. за 1000
кв. футов. Рынок фанеры был одним из тех, которые я отслеживал для своей фирмы. Когда цены
подобрались к отметке 110 долл., я составил медвежий бюллетень, утверждавший, что, несмотря на
нехватку наличной фанеры, вызванной невозможностью повышения цены выше 110 долл., начиная с
этого уровня можно было безбоязненно играть на понижение.
Как правительство удерживало цены на установленных границах? Что мешало спросу и
предложению диктовать более высокие цены?
Повышение цен было бы нарушением закона.
Вы имеете в виду, что производственники не могли запрашивать больше?
Совершенно верно. На самом деле заниженные цены поддерживались искусственно. А это, по
известному экономическому закону, ведет к дефициту. Поэтому образовалась нехватка фанеры на
наличном рынке. Считалось, что ценовые ограничения распространялись и на фьючерсы по фанере.
Но никто в этом полностью уверен не был — с юридической точки зрения ситуация была не ясной.
И вот однажды, глядя на котировочное табло, я увидел, как цена достигла 110 долл. Потом она
поднялась до 110,10, а затем — и до 110,20. Иными словами, фьючерсный рынок на 20 центов
превысил законный предел. Я принялся названивать повсюду, пытаясь узнать, к чему это приведет.
Но, похоже, никто этого не знал.
Была ли фанера единственным рынком, который превысил свой предельный уровень?
Да. Впрочем безо всяких последствий. По-моему, в тот день рынок закрылся чуть выше 110 долл. А
наутро открылся около 110,80 долл. Я рассудил, что если сегодня разрешат торговать выше 110
долл., то, возможно, запретов вообще не будет. И я купил один контракт. В итоге фанера поднялась
до 200 долл. Так что после покупки первого контракта при дальнейшем росте цен мне оставалось
только сохранять позицию и наращивать ее за счет текущей прибыли.
Эта была ваша первая действительно крупная сделка после краха на рынке кукурузы?
Да.
А наличная фанера так и осталась на ПО долларах?
Да. Фьючерсный рынок действовал как последнее средство получения фанеры для тех, кто не мог
достать ее как-то иначе.
По сути, образовался некий двухзвенный рынок: и легальный, и черный одновременно?
Да. Тот, кто пострадал при замораживании цен, не имея долгосрочных соглашений с
производственниками, мог достать фанеру по более высокой цене на фьючерсном рынке.