семьдесят, месяцев с прибылью более 100000 долл. в каждом. Совсем немного трейдеров стали
мультимиллионерами на считанных крупных выигрышах. Куда меньшему числу удается постоянно
поддерживать прибыльность сделок. И лишь единицы могут похвастать одновременно как
огромными единичными победами, так и стабильным торговым доходом.
Несмотря на ту большую работу, которая требуется от Салибы для успеха на бирже, ему удается
выделять время и для целого ряда других предприятий, включая инвестирование в недвижимость, разработку программного обеспечения и управление сетью ресторанов. Хотя эти дополнительные
предприятия оказались не слишком прибыльными, они удовлетворяют его стремление к
разнообразию.
В то время, когда было взято это интервью, Салиба занимался важнейшим предприятием своей
жизни: он вел переговоры с одним из французских банков о выделении кредита в несколько сотен
миллионов долларов на создание крупной торговой компании. Его цель состояла в том, чтобы
сформировать и воспитать новое поколение трейдеров-победителей.
Салиба приятен в общении, и уже через пять минут разговора с ним создается ощущение, будто вы
один из его лучших друзей. Он испытывает неподдельную приязнь к людям и не скрывает этого.
Вечером, накануне назначенной встречи, Салиба поскользнулся на мраморном полу спорткомплекса
в здании Чикагской опционной биржи. Прибыв в условленное время, я узнал у его помощника, что
из-за этого несчастного случая Тони с утра не будет. Я оставил ему записку. Вскоре Салиба
перезвонил мне и постарался устроить встречу несколькими часами позже, чтобы я не пропустил
своего вечернего вылета, но и не возвращался в Чикаго еще раз.
Мы беседовали в баре клуба «LaSalle», в котором было немноголюдно и ничто не отвлекало.
Поначалу я настолько сосредоточился на интервью, что совершенно не обратил внимания на
большой киноэкран у входа в бар. Пока Салиба отвечал на очередной вопрос я освоившись, взглянул
на экран. И сразу же узнал сцену соблазнения в поезде из фильма «Рискованное дело» с участием
Тома Круза и чувственной Ребекки Деморней.
У меня есть плохая привычка перегружать расписание своих встреч. Поэтому сначала интервью с
Салибой, оказавшееся третьим за день, давалось мне нелегко. «Не смотри на экран, и так уж тяжело
сосредоточиваться, — сказал я себе. — Будет просто хамством отвлекаться от беседы с Тони, особенно учитывая, что он буквально приковылял на встречу, дабы избавить меня от неудобств
переноса интервью». А затем я подумал: «Слава богу, что лицом к экрану сижу я».
Как вы стали трейдером?
В старших классах я подрабатывал в гольф-клубе, поднося мячи игрокам, некоторые из которых
были зерновыми трейдерами. Позже, в колледже, один приятель спросил меня, не хочу ли я стать
брокером. Я решил, что он имеет в виду то, чем занимались мои знакомые по гольф-клубу, и тут же
ответил: «Конечно! Еще как! А где?» — «В Индианаполисе», — ответил он. «А какая там биржа?»
— «Да никакой. Все делается по телефону». Я представил себе нечто вроде: «Алло, Нью-Йорк, покупаю! Чикаго, продаю!» Попав туда, я обнаружил, что стал обычным продавцом.
Спустя несколько месяцев я поинтересовался у ребят из конторы: «Кто же зарабатывает настоящие
деньги в этом бизнесе?» Мне сказали, что для этого надо работать на площадке, и я тут же решил
отправиться на Чикагскую опционную биржу. Там я встретил одного из трейдеров, которому когда-
то помогал в гольф-клубе, и он отстегнул мне 50000 долл.
Не странно ли давать 50 000 долларов какому-то пареньку из гольф-клуба?
Это было бы странно, если бы он не был так богат и не хотел уйти с площадки из-за гипертонии. Он
владел местом на бирже, которое купил всего за 10 000 долл., и искал возможность использовать его
для торговли за счет клиентов. Предполагалось, что я помогу ему в этом.
Почему он решил, что из вас получится трейдер?
На площадке обо мне ходили слухи как о шустром клерке, и он рискнул поставить на меня.
Что было дальше?
За первые две недели я поднялся с 50000 долл. до 75000. Я поставил на спрэды по волатильности
[опционные позиции, которые дают прибыль, когда рынок становится более волатильным], и они
стали раздуваться.
Вы, наверное, подумали: «Да ведь это просто»?
Конечно, я считал себя гением. Однако на самом деле я вставал по другую сторону тех позиций, которые ликвидировали другие брокеры, и тем самым давал им выйти из рынка с прибылью, принимая всю ответственность на себя. Шла весна 1979 года, когда внутренняя волатильность