— Чем нам полезно открытие заповедника? — поинтересовался кто-то справа от Абраксаса, но он не обратил внимания на волшебника, стараясь понять, что и для чего делает Лич.
— Помимо сохранения жизни редкого вида животных? — насмешливо протянул Лич и начал перечислять: — Дополнительные рабочие места для тех, кому обычно не легко устроиться: оборотни, маглорождённые и, конечно, появится работа для юных волшебниц, — он немного смутился, бегло оглядев зал. — Доступ к редким ингредиентам, ведь единороги, как известно, меняют флору и фауну — рядом с местом их обитания всегда появляется больше волшебных растений…
Пока Лич продолжил перечислять плюсы заповедника, Абраксас отключился от происходящего, уставившись в противоположную стену комнаты. Лич, Селвин, Мокридж и Люпин… От внезапной догадки Абраксас вздрогнул. Он посмотрел на мисс Грейнджер, которая также смотрела на него, очевидно, сделав тот же вывод.
Лич пытался отвлечь магов от дементоров, по краней мере, затянуть этот вопрос.
И если Мокридж не успеет договориться с ними за полгода…
— Встаньте те, кто «за», — попросил Дамблдор.
Абраксас разрывался. И дементоры, и единороги были важны.
Он всё же встал. Импульсивные решения — не самая его сильная черта, но всё же он решил, что на данный момент, заповедник перевешивает.
— Единогласно, — объявил Дамблдор, ударив молотком по деревянной платформе. — Заседание закрыто.
Волшебники неспешно стали подниматься с лавок, переговариваясь о чём-то своём. Большинству из них было плевать на происходящее, и они моментально переключались на свои проблемы, как только молоток бил в последний раз, он для них был, как конфундус.
Мисс Грейнджер не торопилась выходить, поглядывая на Абраксаса, и маг решил притормозить, чтобы перекинуться с ведьмой парой фраз, бросив многозначительные взгляды Рыцарям, чтобы те его не ждали. Кроме того, у него была прекрасная возможность пронаблюдать, как Лич выходит с Поттером, а за ними следует Дамблдор.
— Что думаешь? — спросила девушка, приблизившись к Малфою, как только они вышли из зала и направились к каминному залу.
— Пока не могу решить, — честно ответил Абраксас. — Лич затеял какую-то свою игру, — задумчиво протянул он.
— И Дамблдор, скорее всего, был не в курсе. Ты видел его лицо? — усмехнулась она.
— Да, это определённо стоит запечатать в флакон, чтобы пересматривать в будущем.
Мисс Грейнджер искренне рассмеялась.
— Отличная идея, — протянула она, но потом посерьёзнела: — В любом случае, уже поздно. Он не успеет исправить свою репутацию до выборов. Осталось всего полтора месяца…
— Да, — кивнул Абраксас, — но он только сейчас пошёл в правильном направлении. Селвин — серьёзный покровитель. И он мог бы стать проблемой, начни они сотрудничать раньше.
Мисс Грейнджер посмотрела на него, её тон был похож на дружеский толчок в плечо:
— Значит, ты не волнуешься?
Малфой покачал головой.
— Не с тем, что я успел сделать для своей репутации, — сказал он, усмехнувшись.
— Ты о «самом красивом Министре Магии» или…
— Или, — отрезал Абраксас, но не смог скрыть удовлетворения, вызванного её словами, — приют для грязнокровок и оборотней, как не прискорбно, принёс мне больше пунктов, чем моё очаровательное лицо.
— Ты не выносим, — фыркнула ведьма. — Пообедаем?
Малфой наколдовал темпус и слегка нахмурился.
— Только если ты не откажешься пойти в моё поместье, — сказал маг. — Я обещал Люциусу пообедать с ним.
Ведьма пожала плечами. Расценив это как согласие, Абраксас бросил порох в пламя и, схватив девушку за плечо, вошёл с ней в камин.
========== Часть 44. Заблуждения ==========
Гермиона не могла избавиться от ощущения безысходности, когда приходила в больницу. Этим чувством пропитались стены, воздух и даже чёртовы двери, которыми нельзя было хлопнуть как следует. Чёртовы доводчики. Взгляды Анны и Адама, и доктора Беркса из раза в раз становились всё более сочувствующими, словно они уже похоронили её дядю, и это больше всего выводило девушку из себя.
В палате Гектора, слава Мерлину, благодаря очищающим заклинаниям, не пахло лекарствами. Сам Гектор сохранял невозмутимое выражение лица, не показывал, как ему больно, а Гермиона, после бесед с психологом, которого посоветовал Адам, перестала плакать. В его присутствии. Однако косметические чары творили чудеса, скрывая красные глаза и мешки под ними. Не было сомнений, что дядя чувствовал наложенные на Гермиону заклинания, но он тактично молчал.
Грейнджер ворвалась в палату в восемь утра, когда до процедур оставалось ещё два часа, и упала в своё наколдованное кресло.
— Доброе утро, — поздоровалась девушка, выуживая из своей сумочки завтрак, который собрали домовики для двоих.
Эльфы явно чувствовали напряжение и нервозность, пропитавшие поместье. Они были удручены также, как и Гермиона. И каждый раз, когда она находила стеклянные контейнеры на столе… эта молчаливая забота разбивала ей сердце.
— Доброе утро, — улыбнувшись, поприветствовал Гектор. — Как прошло Заседание? — поинтересовался он, призывая тарелку с кашей.
С недавних пор он стал завтракать, не вставая с постели. Он оправдывал это ленью, но за очередным обедом Адам как-то обмолвился, что дядя будет слабеть от лечения, и теперь Гермиона не могла не обращать внимания на изменения.
— Хорошо, — ответила Гермиона. — Абраксас теперь знает о конференции. До неё, кстати, осталось всего две недели, — заметила она.
— Почему ты рассказала ему о конференции? — спросил дядя, нахмурившись.
— Ох, — вздохнула девушка, отставив еду в сторону и потерев виски пальцами. — Нобби, кажется, решил пойти против Дамблдора…
— Слишком поздно, — прокомментировал Гектор.
— Начал сотрудничать с Доном Селвином…
— Как интересно.
— Мы после Заседания решили обсудить это с Абраксасом, и я решила, что хочу узнать его мнение…
— И что он сказал?
Гермиона усмехнулась.
— Малфой сказал, что идея хороша, но…
— Том будет недоволен? — поинтересовался дядя.
Девушка смутилась, посмотрев на носки летних туфель.
— Да.
— Да, на сколько я успел узнать Тома, он довольно ревнив, — как ни в чём не бывало сказал Гектор, отправляя ложку каши в рот, на секунду скривившись.
Гермиона подавилась воздухом, чуть не закричав о том, что Риддл чёртов собственник, но всё же сдержалась, скрыв эмоции за пренебрежительным фырканьем. Она уже представляла, как Том Риддл отреагирует на то, что она снова сотрудничает с Личем. И её, на самом деле, выводило из себя то, что он заставляет её волноваться об этом! Она не чья-то собственность, она ненавидела, когда ею командуют. Но стала замечать за собой, что не стала бы делиться с Томом некоторыми вещами, потому что тот отреагирует плохо.
Закончив с завтраком, Гектор отправил тарелки в сумку Гермионы и взял со стола пергаменты, пробежал глазами по строчкам и протянул бумаги девушке.
— Сегодня намного больше, — прокомментировала ведьма, взяв стопку.
— Чем дольше я пишу, тем больше приходит мыслей в голову, которыми бы я хотел поделиться, — улыбнувшись, сказал Гектор.
Он призвал чистый пергамент и перо, а Гермиона принялась перечитывать то, что он успел написать вчера.
Гектор решил, что вместо того, чтобы бессмысленно валяться, он вполне может написать пособие по зельеварению для тех, кто собирается сдавать экзамен на уровень мастера. Опираясь на записи, которые он вёл, пока учил Гермиону, он успел составить пять первых глав. И Грейнджер не могла не признать, что его учебник получится великолепным. Она выступала в роли редактора, но несколько раз замечала за собой, что просто увлекается чтением. Гектор умел заинтересовать с первых строк. И ведьма уже представляла, что сможет опробовать это пособие на мисс Медоуз, когда они начнут занятия. Девушка должна была ей написать после того, как устроится в Мунго.