— Пост № 1, целеуказание принято! Сопровождаю!
— № 2 — принято! Цель в параметре. Сопровождаю!
— Стрельба по готовности.
— Есть «первый»… пуск!
— «Вторая» — пуск.
С обеих установок почти одновременно сошло по ракете, уходящих вверх по наклонной траектории. Изначально густые дымные шлейфы по мере удаления изгибались неровными белыми дорожками, сходя визуально на «нет», становясь всё менее заметными…
На мостике корабля секундомерным отсчётом начали принимать первые доклады. После схода ракеты с ПУ параметры её работы и встречи с целью фиксировались для последующего анализа, делая соответствующие записи в журналы. Каждый расчёт ЗРК — № 1 и № 2 вёл свои цели и свои «счета» сбитых.
— «Первая» — подрыв! «Вторая» — угол места падает, есть поражение. Сражение началось.
«Тихоходные поршневички, что семечки — только щёлкать», — продефилирует мыслёй будто отстранившийся, позволивший подчинённым делать своё дело командир. Но если честно, не так-то уж и беспечно, проведя в уме скороспелый расчёт: взяв навскидку все переменные, включающие необходимые манипуляции на предстартовую подготовку, подлётное время ракет с сокращающейся с каждой минутой дистанцией, а самолёты англичан всё ближе и ближе…
«Если б нам идти в одиночку, и массированная атака вся на нас, перещёлкать все эти „семечки“ до ближней зоны… хм, могло бы просто не хватить времени. Стоит задуматься…».
Ещё не успели сработать командно-исполнительные связи — с начала радарного обнаружения эскадры русских прошли минуты две-три — никто ничего не ожидал, ничто не предвещало наличия поблизости вражеского истребительного патруля… а они вдруг начали терять первые машины.
Сразу досталось идущим в авангардном опережении высотным истребителям «Формидэбла». Пилот с затесавшейся меж ними дозорной «Барракуды», поглядывая то на приборную доску, то по сторонам с некоторым недоумением проводил взглядом падающий с тонкой струйкой дыма «Корсар»: ни тебе пушечно-пулемётных очередей, ни видимых повреждений — летит самолёт… падает самолёт. Последнее — всплеск и круги на воде…
Затем прямо у него на глазах чем-то сшибло второго, идущего буквально по соседству чуть впереди. В этот раз причина поражения явственно наблюдалась ударившей снизу огненной вспышкой!
«Барракуда» шарахнулась в сторону, ложась на крыло, отваливая с нисходящим скольжением. С её борта оператор установки РЛС, сглатывая от спонтанной невесомости подкативший к горлу комок, взахлёб передавал выявленные координаты — направление на корабли противника — смысла в соблюдении радиомолчания уже не было.
Для воздушных стычек вот такие неожиданные атаки из-за облаков или со стороны солнца вполне характерны. Лётчики-истребители ещё сохраняли выдержку, держась друг друга, оставаясь в прежнем строю — лишь начали дёргано, точно нервически, «поигрывать» курсовой устойчивостью, покачивая на элеронах крыльями, головы за остеклением фонарей крутились «на все сто», выискивая угрозу, подбадриваясь на общей частоте: «Смотрим… смотрим… где они, где?.. Снизу никого… не вижу…». Второй «Корсар»… прямо под его коком внезапно раскрылся «букет» огненно-дымной шрапнели, иссекая осколками двигатель, вмиг задымивший, теряющий мощность, как обрубленного увлекая вниз.
Эфир «взорвался»: Кто⁇ Откуда⁈ Где неприятель⁈ Что за чертовщина⁈ Рой тупоносых машин с конструктивно изломанными крыльями заметался, продолжая нести потери, не видя ни самого противника, ни его пулемётных трассеров — тугие зримо пульсирующие жгутики, дающие направление на агрессора и некий шанс ввязаться на равных. Ныне же, когда небо вокруг тебя закручивается «бочкой»*, чередуя верх-низ, глаза ищут тёмные силуэты или тени вражеских самолётов, а видят лишь стремительные дымным росчерком «тени из ниоткуда*, не поддающиеся ответной реакции, разящие 'соседей»… если не тебя самого.
Командиры эскадрилий, недоумевая, кто же их так точно и умело «выносит», окриками пытались скоординировать действия. Первыми здраво опомнился тот, кому было положено. Ещё не успевший ничего толком «накомандовать» групп-кэптейн в обязанностях контролёра атаки, издалека в разрывах слоистой облачности заметил тянущиеся демаскирующие дымные хвосты, угадав в них ракеты. Видел, как одна «забрала» пикировщик: сначала вспышка непрямого попадания под брюхом самолёта, и через миг детонация подвешенной бомбы — страшное и фееричное зрелище разнесённой в клочья «Барракуды». Офицер утратившим лаконичность голосом известил: «смерть приходит снизу-спереди», на эмоциях вместо «угроза» употребив именно «doom»** Поправ изначально декларируемую согласованность, среди с куад рон-ли деров и флайт-лейтенантов в неизбежном выплеске адреналина и потребности что-то делать случился разлад, нарушивший слаженное построение. Каждый принимал решение «за себя и за своих». Кто-то импульсивно увел эскадрилью от «опасности снизу» вверх… и их настигало уже там. Кто-то более напористый кинулся навстречу нераспознанному противнику, пробивая слой облаков ниже.
Примечательный штрих… лейтенант Айвор Морган из 894-й эскадрильи**, у которого буквально перед носом был: сбит «ведомый» идущей с превышением пары, с перепугу бросил свой «Сифайр» в резкий вираж. Наверное, и не догадываясь, что тем самым практически сумел уклониться от сработавшей дистанционным взрывателем предназначавшейся ему ракеты. Покувыркавшись с изуродованной плоскостью и обвисшим элероном, Морган развернулся, потянув «домой», вцепившись двумя руками в рычаг управления, отжимая влево, старательно удерживая норовящий опрокинуться на крыло истребитель. Возможно, подобный — «подранок» от воздействия ракет оказался не единственный, но лейтенант первый сел на свой авианосец и первым составил подробный отчёт о внезапной атаке врага неопознанными высокоточными средствами.
С того момента, как всё началось, строй пикировщиков нарушился, восемь «Барракуд» уже падали вниз, волоча за собой клубы чёрного дыма, распуская вслед «зонтики» парашютов. Ещё два повреждённых бомбардировщика повернули назад, управлявшие ими пилоты отчаянно надеялись дотянуть израненные машины до ожидающих возвращения палуб.
Из группы «Индефатигейбла» урон понесли идущие на четырёх тысячах «Сифайры».
Офицер-координатор пытался обозреть всю ситуацию целиком (точно пастух за всем стадом), срочным запросом в эфире у командиров сориентироваться по ситуации. Вдруг выяснив для себя характерное — низколетящие торпедоносцы, как и прикрывающие их на превышении 1300 футов «Файрфлаи» атаке не подверглись…
…долго не раздумывая, приказал всем уходить с высоких эшелонов!
Из каких соображений? Скорей ив интуитивных, исходя из того что вот — лежало на поверхности. И как бы там ни было — решение, относящееся к разряду спонтанных, оказалось своевременным. Сам того не подозревая, командир соединения нарушил некие «распаковки» неприятеля.
* Бочка — фигура пилотажа — вращение летательного аппарата в продольной оси с сохранением общего направления полёта.
** Doom в переводе с английского звучит скорей, как гибель.
Lt. Ivor Morgan, «Seafire» pilot of 894 squadron, HMS «Indefatigable», От автора: в данном случае, как и в дальнейшем по тексту, подача в английской версии званий, имён и фамилий персонажей, отысканных в реальных исторических хрониках войны, даётся для попытки придать большую реалистичность повествованию.
Полковник Покрышев, командир авиагруппы «Чапаева», вёл своих.
Вёл достаточно компактной группой, не было нужды преждевременно рассредоточиваться, информация о противнике поступала в исчерпывающем виде. На взгляд полковника даже в слишком исчерпывающем: согласованность, а точнее специализация в очерёдности — сначала ракетного удара, а уж потом выхода на сцену истребителей, была выверена до минут и до считанного километра дистанций. Поэтому тот кто «сидел» на радиочастоте координатором (тактическое управление на данном, начальном этапе возлагалось на КП «Кондора») озвучивал группе перехвата чёткий курс и скорость полёта, назначая, как скоро надо будет выходить в атаку.