Процессия двигалась по городу. В воздухе звенела тишина, будто все вымерли. Подобного здесь не было давно. Стихли голоса продавцов, не слышно было ни металлического звука, когда кузнец кует железо, ни детского смеха, ни женских разговоров. Молчали все.
– Стойте! – Голос Стефано был лишен жизни. Он остановил процессию перед собором Рождества Девы Марии, и перед глазами предстала картина, как они еще недавно прогуливались здесь вместе с Дианой. Он помнил, как горели ее глаза. Она была восхищена этой постройкой. И там был алтарь…
«Как только я вернусь, мы обязательно зайдем внутрь. Не стоит ждать, когда его достроят», – произнес он тогда, прикладывая ее ладонь к своей груди.
Они никогда не зайдут внутрь, держа друг друга за руки. Она так и не увидела, как прекрасен внутри собор.
Стефано спешился и в тишине города поднял на руки Диану. Они зайдут туда вместе! Потому что она так хотела! Потому что он ей обещал!
Преодолевая небольшие ступеньки, он занес ее на руках внутрь, оставляя позади свой народ. Ему хотелось остаться с Дианой наедине…
Эпилог
Самое сложное время, когда ты остаешься один и точно знаешь, что это одиночество никто не нарушит. Стефано провел возле тела жены всю ночь, стоя на коленях, потому что не в силах был больше стоять на ногах. Он плакал столько, сколько мог позволить себе великий воин. Он произносил слова, жалея о том, что не произносил их раньше. Он вспоминал каждую минуту их жизни, коря себя за то, что не ценил. Он молился и желал лечь рядом с ней.
А наутро, выйдя из собора, он увидел тысячи людей, которые спали прямо на земле. Увидев перед собой герцога, они засуетились и поднялись на колени. Они скорбели всю ночь.
– Ломбардия не видывала герцогиню, которую народ любил бы сильнее! – произнес он. – Господь скорбит вместе с нами.
После этих слов закапал дождь, как подтверждение его слов. А Стефано, несмотря на него, вскочил на Неро и поехал за город. Его путь лежал в лес, туда, где однажды они с Дианой узнали о проклятии, где так жестоко изменилась их жизнь.
Он оставил коня на поляне, а сам неспешно направился вглубь. Он шел наугад, как подсказывало ему сердце. Иногда казалось, что Диана рядом, облаченная в белое платье, показывает ему дорогу.
И он вышел к лачуге и остановился, боясь заходить.
– Проходи, – послышался старческий голос.
Он опустил голову и зашел, сразу вспомнив тот день, когда Диана ударилась головой и лежала здесь на старом тряпье. Сейчас здесь мало что изменилось, появилась только люлька в дальнем углу. Старуха что-то варила, помешивая деревянной палкой.
– Хочешь забрать его?
Этот вопрос парализовал Стефано. Он перевел взгляд на люльку, боясь даже подходить.
– Господь упокоит ее светлую душу, я помолюсь за нее, – продолжала старуха. – Никакая нормальная мать не загубит жизнь своего дитяти ради собственной жизни. Она выбрала правильный путь. Да и проклятие нельзя обмануть.
Стефано даже не мог ничего сказать, просто стоял, наблюдал за старухой и слышал кряхтение ребенка.
– Так ты будешь его забирать?
Она прекрасно знала ответ, но продолжала спрашивать, глядя на него с укором. И под ее взглядом Стефано снял с пальца золотой перстень, на котором красовался символ его рода – бисцион, и положил на покосившийся стол:
– Его жизнь не восполнит мою утрату. Никогда.
После этих слов он вышел из лачуги и зашагал прочь. Но старуха его окликнула:
– Есть еще кое-что!
Он остановился и слегка обернулся, внимательно слушая.
– Но это скорее подарок Господа за все муки, которые вы испытываете из раза в раз. Ваша любовь будет рождаться снова и снова в разные времена, пока наконец ваши души не обретут покой, а проклятие не утратит свою силу.
Стефано пошел дальше, точно зная, что старуха смотрит ему в спину. Он даже обернулся, но ее не было. Оставив позади себя лес, он сел на коня и поскакал в замок.
Спустя годы
Стефано Висконти почти не выходил из замка, осунулся, мало ел и плохо спал. Его не узнавал никто: из активного воина он превратился в хилого старика. Лишь только Агнесса мельтешила перед глазами, всегда с улыбкой на лице. Нет, поначалу она страдала, много плакала, ходила в черном. Но жизнь людей продолжалась, а его жизнь остановилась. Его сердце умерло вместе с Дианой.
Даже Павия не помогла, когда Стефано вернулся к истокам. Туда, где все начиналось, где они поженились, ругались, ненавидели друг друга. Нет, он не ненавидел ее. Никогда. Всегда чувствовал влечение и просто убегал от своих чувств. Она навсегда останется его женой.