Она была классической консьержкой. Свои владения она обозревала с высокого места на огромном ящике из-под вина: через стеклянную дверь справа от себя она видела узкий гостиничный коридорчик, за ее спиной была обеденная комната, отделенная от бара занавеской; в стене этого помещения было окно, выходящее на лестницу, так что она видела ноги всех входящих или выходящих – идеальное местоположение, чтобы схватить за ногу постояльца, пытавшегося улизнуть, не заплатив за проживание. Рядом с дверью, ведущей в коридор, у мадам находилась панель контроля пользования электричеством, где на маленьких эмалированных табличках были указаны номера комнат. Над каждой – маленькая красная кнопочка, загоравшаяся, когда в комнате зажигался свет. К каждой комнате было подведено электричество в 40 Вт, этого едва хватало, чтобы горела тусклая 25-ваттная лампочка и работали радио или проигрыватель. Электропроводка была древней: она была очень чувствительной и периодически, когда происходило перенапряжение, все погружалось во тьму. Когда на панели ярко вспыхивала красная лампочка, мадам знала, что кто-то включил плитку, и спешила наверх, чтобы поймать нарушителя с поличным. Нагрузку можно было увеличивать до 60 Вт, но, естественно, за небольшую доплату. Вместо того чтобы платить больше, большинство обитателей предпочитали готовить на маленьких двухконфорочных газовых или керосиновых плитках, которые они покупали сами. У каждой газовой плитки был свой собственный счетчик, и мадам всегда в самое неподходящее время приходила с человеком, снимавшим с них показания.
В 42 номерах не было ковров или телефонов. Некоторые были очень темными, потому что их окна выходили на внутреннюю лестницу, и свет в них проникал только через закопченные окошки, освещавшие саму лестницу. Коридоры изгибались под странными углами, а пол скрипел и стонал под ногами. Ручки на старинных деревянных дверях находились по центру, а не с краю. На каждой лестничной площадке был турецкий chiotte: сортир в виде дырки в полу, по обе стороны от которой было возвышение для ног, куда ты становился, собираясь сесть на корточки. Вместо туалетной бумаги на гвозде висели куски разорванных газет, хотя многие обитатели приносили и уносили обратно свои личные рулоны. На первом этаже был душ, но висела табличка, предупреждающая о том, что, прежде чем принять душ, воду нужно согреть. Естественно, за это бралась еще какая-то небольшая плата. Брайон Гайсин вспоминал, что если лежа в ванне с головой уйти под воду, то можно было услышать урчание Бьевра, подземной речки, что впадает в Сену двумя кварталами восточнее улицы Жи-ле-Кер, напротив Нотр-Дама; он развил эту идею в своем романе «Последний музей». Как и многое другое в этом здании, водопроводная система была старинной и постоянно засорялась, шумела, издавала свирепые громкие звуки и протекала. Отопление работало всю неделю, а горячая вода была только по четвергам, пятницам и субботам.
Занавески и покрывала стирались и менялись каждую весну, а постельное белье немногим чаще: в теории, в начале каждого месяца. После смерти месье Рашу мадам наняла привратника месье Дюпре, который иногда прохаживался по отелю с явным намерением убраться в комнатах и заправить постели. Его частенько сопровождала стайка ребятишек, и он, как и мадам, всегда выбирал самое неурочное время, чтобы войти в комнату. Некоторые стены были очень тонкими, чуть толще картона, и звуки могли путешествовать самым причудливым образом, иногда с громким ревом вырываясь из сливной трубы в раковине.
Входная дверь никогда не закрывалась, и за ней никто никогда не следил, но у мадам Рашу было какое-то сверхъестественное, почти провидческое знание всего того, что творится как в отеле, так и на улице рядом с ним. Она могла «услышать» беду – странные шаги, необычный скрип – и появлялась в дверях, чтобы защитить своих постояльцев от кредиторов, мошенников или случайных гостей из полиции. В любое время ночи она появлялась с каменным лицом в своем белом халате: «Monsieur? Que voulez-vous?»[14]. Мадам Рашу ничто не могло остановить, даже полиция. В 1962 г., во время алжирского кризиса, веснушчатый молодой flic (полицейский. – Прим. пер.) нес дежурство на противоположной стороне улицы, наблюдая за домом бывшего главы полиции, который находился в списке смертников OAS[15] и в него в любую минуту могли кинуть бомбу или броситься с ножом убийца. Полицейский увидел, как привлекательная молодая американка вошла в отель, он проследил за ней до ее комнаты, и тут появилась мадам Рашу и с ругательствами выпроводила его из отеля, размахивая крошечными руками, а ее волосы, крашенные синим оттеночным шампунем, мерцали в тускло освещенном коридоре.
15
OAS (The Organisation de l’armée secrète… – Секретная вооруженная организация. Военная праворадикальная нелегальная организация, существовавшая в Алжире и во Франции в 60-х гг. XX в. Основана во время национально-освободительной войны алжирского народа (1954–1962) с целью недопущения предоставления Алжиру независимости.