— Спокойно, Катерина. Все нормально будет. Слово тебе даю, Санек тебя не оставит, — словно уловив это все в ней, вдруг твердо заявил Олег, да еще и так, будто пытался взбодрить ее. Стоял бы рядом — подмигнул бы, вот такое сложилось ощущение. — Куда вас везут?
— Не знаю, — отвлеклась, растерялась. — В больницу какую-то, сказали, надо оперировать.
— Не паникуй. Сейчас разберемся. И вылечим Санька. Поставим на ноги. Дай трубку врачу, — попросил Горбатенко.
— Да, конечно, — ей действительно стало немного, на самую толику, но легче. Протянула телефон тому, кто ей тут главным казался.
— Да? — не отказался от разговора мужчина, хоть и продолжал следить за показателями от датчиков, которые мелькали на небольшом экране. — Добрый, Олег Игоревич. Тяжелое. Но стабильно пока. Думали в «десятку»… Хорошо. Не вопрос, еще лучше будет, если туда, — о чем-то, ей совершенно непонятном, поговорил врач с Горбатенко, и отдал Кате телефон.
— Да? — снова поднесла она аппарат к уху.
— Катя, я все решил, вас отвезут в лучшую больницу. Меня там вытянули, и Санька подлатают быстро. Мы уже договорились, вас там ждут. Я еду туда. Держись, все путем будет, поняла? — так, будто не совсем был уверен, как именно ее успокоить, но твердо и с каким-то бешеным оптимизмом заявил Горбатенко в трубку, немного ошарашив Катерину, если честно.
Они общались уже неоднократно, но ей всегда было куда проще с Машей находить общий язык. Однако сейчас такая поддержка друга Саши оказалась настолько кстати и необходима!
— Спасибо! — искренне выдохнула она, глотая слезы, которые все-таки полились по щекам. — Спасибо, Олег!
— Держись… Ты нужна Сане, — еще раз будто даже попросил Горбатенко и отключился.
А Катя очень постаралась «держаться», пусть слезы и продолжали катиться из глаз. Но остановить те было вне ее сил.
Стресс, видимо. Рвануло все, что еще с похищения накопилось в мозгах и душе. С того страха, когда Лысенко и еще двое мужиков напали на нее у самого лифта на этаже, а потом по лестнице через пожарный вход вывели… наверное, купив кого-то в охране дома.
Но это и близко не могло сравниться с тем страхом, который Катя испытывала сейчас за Сашу, а потому она держалась. И зачем-то постоянно придерживала его безвольно сползающую с носилок руку, на которой тикали часы, что они ему вместе выбирали, совершенно иррационально убеждая себя внутри, что раз часы продолжают идти, следовательно, и с Сашей все хорошо будет. Папины же остановились… А тут стрелка двигалась — это же что-то значит…
Больница встретила их суматохой. Закружила в каком-то диком темпе.
Уже на пороге их ждала бригада: Сашу тут же увезли куда-то наверх, в операционную, а Катя оказалась в каком-то кабинете, где ее тоже принялся осматривать врач, обрабатывая все эти ссадины, какие-то ушибы, которых она не заметила. Сюда же вошел и Горбатенко после того, как ему позволил медперсонал.
— Цела? — поинтересовался Олег, поставив около нее большую керамическую чашку с горячим чаем и кружком лимона.
Было как-то странно видеть здесь такую, в чем-то изысканную посуду, но она уже поняла, что больница не государственная, и они могут рассчитывать не только на лучшую медпомощь. Как и с тем акушерским стационаром, который им тоже Горбатенко советовал ранее.
На ее руке сейчас тикали двое часов, ее и Сашины, которые ей отдали вместе с другими вещами, когда забрали его. И с крестиком… В этом тиканье она все еще иррационально черпала силы и поддержку.
— Цела… — вздохнула Катя, немного придя в себя, если честно. Но теперь еще сильнее волнуясь о Саше.
— Спасибо! — взяла чай, греясь руками.
Ей тот был нужен, действительно какого-то внутреннего тепла хотелось. Хотя кофе даже больше зашел бы, но не перебирала. И так спасибо Горбатенко за заботу и помощь!
Она уже послала домой Кирилла, который тоже ждал их у больницы, попросила привезти теплый костюм для нее и вещи для Саши. Рассказала, как именно ее выкрали и о своем предположении, что в охране жилого комплекса есть «слабое звено», не брезгующее пропускать чужаков за деньги. Помощник обещал все выяснить и принять меры. Оставил охранников, которые в коридоре дежурили.
А теперь вот сидела и ждала итога операции, теребя оба крестика на шее и молясь про себя.
— Там, — Горбатенко указал пальцем на потолок, наверное, имея в виду операционную. — Все неплохо идет, если верить тому, что мне сказали. Они уже заканчивают, скоро переведут Саню в интенсивную, а когда он очнется, тебя пустят. Так что, согревайся и приходи в себя, — в голосе губернатора звучала уверенность.
Но в его глазах Катерина видела и тени, которые Горбатенко пытался от нее скрыть. Зря. Наверное, просто забыл, что она выросла в этом мире, и умела подмечать недомолвки и попытки спрятать что-то за напускным оптимизмом… Однако так хотелось верить, что Олег не станет ее обманывать. Да и зачем? Тут ничего не утаить…