— Какая же беда с ним стряслась?
Варя хотела что-то сказать, но вдруг расплакалась, махнула рукой и ушла в свою комнату.
Через несколько минут, заплаканная, вернулась.
— Ложитесь здесь, на кушетке. А о Василии... Что говорить? Люблю я его. И он меня любит. Только простить ему не могу, что служит он в полиции. Не могу... Ну почему он не с вами? — и Варя снова всхлипнула. Потом, как бы опомнившись, утерла слезы рукой и принялась стелить ребятам на ночь.
3
Майора Штейнбруха от бумаг оторвал телефонный звонок. Дежурный доложил, что шеф разведывательного органа «Орион» полковник Рокито выехал в абверштелле.
На аскетическом лице Штейнбруха появилось кислое выражение. Дружба с полковником, а вернее, их зависимость друг от друга началась еще с совместной работы в одном из подразделений абвера. Пришедший в разведку Штейнбрух был преисполнен чувства собственного достоинства: многие офицеры вермахта мечтали попасть в ведомство адмирала Канариса, но лишь немногим удавалось это. Стыдно сейчас вспоминать, но возможности свои он тогда переоценил. Не прошло и месяца, как он влип в прескверную историю, точнее, сделал грубую промашку — пытался завербовать сотрудника одного из иностранных посольств, над страной которого нависла угроза фашистской оккупации. Тот не пошел на сговор, более того, о случившемся доложил своему советнику. А он счел целесообразным, не предавая историю гласности, откомандировать его домой.
Штейнбрух, опять-таки, по неопытности, поделился своей неудачей с Рокито, полагая, что опытный коллега в случае чего поможет ему выпутаться из создавшегося положения. Руководству обо всем решили не докладывать. Однако поспешный отъезд дипломата незамеченным не остался и у руководства абвера вызвал недоумение. Рокито не выдал своего коллегу. Штейнбрух это оценил по достоинству и в свою очередь скрыл от начальства тот факт, что его покровитель сожительствовал со своей негласной помощницей из числа иностранок. С тех пор между ними установились добрые отношения, которые на дружбу в общепринятом понимании мало походили.
После оккупации Польши оба были зачислены в штаб «Валли»[2] и занимались подбором кадров для разведывательных школ абвера в учебных лагерях для украинцев. Но вскоре майора назначили начальником абверштелле дивизии, и их служебные пути временно разошлись. Когда началась война с Советским Союзом, начальник «Валли-1» полковник Браун собрал руководящих работников военной разведки и контрразведки и объявил приказ адмирала Канариса о создании разведывательного органа «Орион», который придавался группе армий «Юг» для ведения ближней и дальней разведки тылов Южного и Юго-Западного фронтов, а также контрразведки в районах дислокации воинских частей вермахта. Руководителем этого органа назначили Рокито. Вначале его штаб размешался в здании чулочно-трикотажной фабрики в Полтаве, а затем в Харькове.
И вновь их служебные пути сошлись на территории оккупированной Украины. Штейнбруху импонировали энергия и твердость Рокито при разработке и выполнении оперативных заданий, его умение располагать к себе подчиненных, добиваться их доверия. Ему нравилась откровенность шефа «Ориона», безжалостно обнажавшего недостатки в работе. При этом он не пытался свалить вину только на подчиненных. Дешевый прием, но он безотказно действовал на исполнительного, прямолинейного, не в меру высокомерного и далеко не гибкого Штейнбруха.
В прошлый свой приезд, как старому коллеге, полковник откровенно поведал о том, какие ошибки допускались при комплектовании разведшколы в Полтаве.
— Мы брали, что лежало сверху. В основном, уголовников. Но они умеют орудовать ножом. Легко идут... как это у них?.. На мокрое дело. Однако не могут освоить даже азы разведки, не говоря уже о радиосвязи. — Он помолчал, потом доверительно продолжил: — Многие из них не вернулись из советского тыла. Ты понимаешь, что это значит?
Штейнбрух прекрасно понимал, чем был обеспокоен Рокито. Заброшенные в советский тыл бывшие уголовники могли там явиться с повинной, а это влекло за собой всяческие неприятности.
Рокито глубоко вздохнул и перевел напряженный взгляд на Штейнбруха.
— Там, — он кивнул головой вверх, — недовольны, что агенты не возвращаются. А информация тех, кто вернулся, не удовлетворяет командование вермахта. И мне намекнули, что у СД, в отличие от нас, куда значительнее успехи.
Руководящие работники абвера знали, что с первыми военными неудачами на советском фронте перед генеральным штабом вермахта встала серьезная проблема ведения разведки на территории СССР. В этот период система гитлеровских специальных служб включала ряд шпионских органов, подчинявшихся различным ведомствам. Абвер, руководимый Канарисом, был самым старым, опытным и крупным разведывательным органом. Но определенное недоверие нацистского руководства к кадровым сотрудникам снижало эффективность деятельности управления военной разведки и контрразведки. Начальник VI управления РСХА бригаденфюрер СС Шелленберг старался воспользоваться этим обстоятельством, тем более, что его шеф обергруппенфюрер Гейдрих открыто выражал желание централизовать германскую разведку под руководством рейхсфюрера СС Гиммлера.