Сигнал этот, сам по себе достаточно тревожный, заставит работников особого отдела провести огромную исследовательскую работу. Однако и самая строгая проверка не поможет установить, кто же снабдил англичанина столь важным документом. И не воспользуется он им больше ни разу, точно издали почует опасность.
Затем из пограничной комендатуры поступят сведения о каком-то долговязом иностранце, обморозившем якобы ноги во время нелегального перехода границы.
Приметы этого иностранца почти полностью совпадут с приметами СТ-25, давно известными Профессору. Но дальше начнутся затруднения, потому что иностранец сумеет каким-то образом скрыться от своих преследователей. Чтобы найти его в Петрограде, потребуется разыскать финского проводника, помогавшего ему добраться до города. Уйдет на это несколько дней, и вот, когда поиски увенчаются успехом, старого контрабандиста обнаружат на глухом пустыре с перерезанным горлом.
И наконец, при непонятных и трудно объяснимых обстоятельствах исчезнет из Петрограда, будто сквозь землю провалившись, Владимир Владимирович Дидерикс, или Студент, сынок известного царского адмирала, с гимназических лет имевший непреодолимую наклонность к авантюрам. Про Студента будет точно известно, что это давний английский шпион, начавший сотрудничать с «Интеллидженс сервис» еще при капитане Кроми. Затем выяснится, что был он активным участником ликвидированной в 1918 году контрреволюционной организации «Братство белого креста», которая существовала на деньги немецкой разведки.
Исчезнет Студент буквально за полчаса до своего ареста, а из найденных при обыске документов станет очевидна его связь с СТ-25.
Охотно подтвердят эту связь и простодушные соседи, чьим телефоном пользовался СТ-25, назначая свидания Студенту. Известна будет условная фраза, означавшая приглашение на очередную встречу с резидентом: «Не продаются ли у вас стеариновые свечи?»
Засада, оставленная на квартире сбежавшего Студента, ничего не даст. Не поможет и круглосуточное наблюдение за телефоном: никто больше не позвонит, никто не спросит, продаются ли стеариновые свечи.
Профессора все эти досадные осечки заставят призадуматься. Слишком уж много накапливалось вопросов, на которые не найти ответа. Кто убил старого контрабандиста, затруднив поиски англичанина? Кем был предупрежден Студент? Почему СТ-25 перестал пользоваться политотдельским удостоверением?
С подозрениями своими Профессор пойдет к Николаю Павловичу Комарову. Нет ли у англичанина облеченных доверием Чека помощников, не происходит ли утечка информации?
Комаров согласится с Профессором. Будут приняты дополнительные меры предосторожности.
В лжекооперативе «Заготовитель»
На Студента вышел молодой следователь особого отдела Петр Адамович Карусь, человек редкостного, почти фантастического упорства и доходящей до самоистязания щепетильности в делах службы.
Года через три, сам того не подозревая, Петр Карусь сделается вдруг объектом ожесточенных и несправедливых нападок. Сбежит из Петрограда одуревший от ненависти ко всему советскому Александр Амфитеатров, выпустит в эмигрантском издательстве свои «Горестные заметы» — антисоветскую книжонку, в которой обывательские сплетни будут настоены на густом наваре из желчи и бессильного злопыхательства беглеца. И в качестве примера комиссарского произвола в Совдепии изберет не кого-нибудь, а именно Петра Адамовича. Допрашивал, дескать, его некий следователь Карусь, тупица, оловянные глаза, безграмотная скотина, все жилы вымотал дурацкими своими расспросами.
До чего же слепит иногда злоба! Был Амфитеатров человеком не бездарным, выпускал интересные книги с тонкими литераторскими наблюдениями, а тут не сумел ничего разглядеть, ни в чем не разобрался. А освободили его из-под ареста как раз благодаря проницательности следователя Каруся, сумевшего отмести шелуху ложных обвинений. Но это к слову, между прочим.
Конечно, если бы не длительная и утомительная возня с самозванным Графом Клео де Бриссаком, оказавшимся в конце концов Ленькой Карпасом, ловким аферистом из Одессы, возможно, и раньше вышел бы Петр Карусь на следы таинственного Студента, но откладывать начатую работу или, тем более, комкать ее было не в правилах молодого чекиста.