А каково соотношение слов и выражающих их на письме знаков у китайцев?
Здесь картина в корне иная.
Начнем с того, что в современном самом полном китайском словаре «Чжунхуа цзыхай» (1994) содержится 87019 иероглифов. Количество иероглифов далеко не равнозначно количеству китайских слов, последних всегда было в несколько раз больше, поскольку различные сочетания двух или более иероглифов создают новые понятия и смыслы. Например, понятие «хорошо» передавалось сочетанием знаков «женщина» и «ребенок», иероглиф «слушать» — сочетанием знаков «ухо» и «дверь» и т. д. Кроме того, китайский иероглиф может одновременно обозначать и конкретный предмет, и абстрактное понятие, в китайском языке многие разные по смыслу слова (омофоны) звучат одинаково и на письме различаются по контексту. Есть и другие тонкости и сложности.
В пояснении к данному словарю указано, что большинство иероглифов встречается только в классических литературных текстах. Повседневно используемых иероглифов всего несколько тысяч (тоже немало, впрочем). Вряд ли когда-либо существовала эпоха, которая задействовала бы сразу весь запас иероглифов, но даже старые словари былых времен содержат их немалое число. Бросим ретроспективный взгляд на их историю.
Так, труд «Канси цзыдянь», созданный при династии Цин (1644–1911), содержит 47035 иероглифа.
При династии Сун (960-1279) группой учёных был создан словарь «Лэй пянь», содержавший 31319 иероглифов. Другая группа учёных создает книгу «Цзи юнь», которая содержит 53525 иероглифов — самый обширный и полный словарь того времени.
Словарь «Юйпянь» («Яшмовая книга»), составленный ученым Гу Еваном в 543 г., включал в себя почти 17 тыс. знаков. После его переработки появилась новая работа «Дагуан ихуэй юйпянь», по одному из свидетельств, насчитывавшая 22726 иероглифов.
В IV в. был создан словарь «Цзылинь» («Лес письмен»), насчитывавший почти 13000 иероглифов.
Во II в. ученый Сюй Шэнь составил толковый словарь китайского языка «Шовэнь цзецзы» («Толкование слов, разъяснение письмен»), включвший 9353 знака.
Объединитель древнего Китая Цинь Шихуанди (259–210 г. до н. э.) предпринял унификацию письменности на основе циньского письма; официальный список насчитывал 3300 иероглифов.
В начале VIII в. до н. э. придворным историографом Ши Чжоу был составлен список иероглифов, но сколько знаков в нем было, неизвестно.
Как видим, чем дальше в глубь веков, тем меньше использовалось иероглифов. Духовное и умственное развитие китайцев весьма зримо выражается в росте и усложнении иероглифического письма, поспевавшего за мыслью. Конечно, разница между 3300 и 87019 знаками очень велика, пусть даже эти нормативы разделяют две тысячи лет, в течение которых имели хождение десятки тысяч иероглифов, непрерывно изменявшихся, появлявшихся и исчезавших со своей эпохой. Но возьмем хотя бы словарь Гу Евана 543 года как наиболее близкий по времени к началу китайского книгопечатания. Возможно ли себе представить наборную кассу, в которой 17 тысяч ячеек для различных иероглифов, каждый из которых должен находиться в своей ячейке в десятках экземпляров?!
Нет, такое никак нельзя даже вообразить, такой наборной кассы быть не может, ей нельзя было бы пользоваться, да и печатника такой квалификации сроду бы не воспитать. Напомню, что букварь третьей, самой высокой, сложности, так называемый «Канон тысячи иероглифов», содержал именно одну тысячу иероглифов, должных быть выученными учениками старших классов, всего, — а тут такое количество!
Особо следует подчеркнуть, что начертание многих иероглифов вовсе не просто. Тут небрежной почеркушкой не отделаешься. Правда, несколько самых древних и простых иероглифов имеют всего лишь по одной черте. Зато иероглиф с наибольшим количеством черт содержит в своем начертании 3 иероглифа лун «дракон» плюс 3 иероглифа юнь «облако». В итоге иероглиф состоит из 84 черт (!) и означает «вид дракона в полёте». Второе место по сложности занимает иероглиф чжэ («многословный»), имеющий 64 черты. Третий — бэн («звук грома») — имеет 52 черты.
Легко ли, представьте себе, изготовить (вырезать матрицы и отлить) соответствующие литеры?!
Перед создателями и практиками китайского книгопечатания вставала нелегкая дилемма. Продолжать изготавливать ксилографические книги — значит смириться с небольшими тиражами, с неизбежным отставанием по скорости и широте распространения информации, замыканием ее в относительно узком кругу. Перейти на алфавитное письмо и подвижный набор — значит пожертвовать множеством дополнительных смыслов, упустить глубину и утонченность мысли, ее нюансов, оттенков, изысков. В конечном счете — упустить самую душу текста. Ведь смысловая емкость иероглифа несопоставимо выше емкости отдельной буквы и даже слова.