Он не успел скрыть эту мысль. Дану стремительно отвернулась.
«Я могла бы взять Башню. Я могла бы остановить тебя. Рианнон предлагала мне…» — она сделала резкий жест, будто отметая что-то. — «Я знаю, что сломается в тебе, если так сделать. Я знаю, что нужно сломать, чтобы так вышло. Как ты мог подумать, что мне — мне! — может быть достаточно того, что можно получить таким образом? Что я отступлю от Завета? Что я буду стоять между тобой и твоим выбором?»
Раньше от ее гнева взметнулись бы сосны. Сейчас ничто не шевельнулось. Поверхность озера осталась стеклянной. Отражение стволов, опрокидываясь вверх, уходило колоннами в небо. Почему-то это было страшнее.
Мирддин сделал шаг к Нимуэ и обнял ее. Это было как слушать ладонью озеро — вода, готовая схватиться льдом. Тишина. Темнота. Глубина.
Он провел губами по холодной коже, там, где над позвонком заканчивался завиток.
Где-то в темноте всколыхнулся горячий ключ.
«Прости меня»
— Я ничем не рискую, — глухо сказала Нимуэ вслух.
Мирддин мгновенно развернул ее к себе, заглядывая в лицо.
— Ты слышал, что сказал Вран. Если что-то пойдет не так, он найдет меня. И вернет обратно. Человек, которого вернули из Аннуина против его воли, возвращается сломанным. Как Ланс. Но я дану. Мне просто… станет все равно. — У Нимуэ задрожали губы. — Но я не хочу. Я не хочу!
Она уткнулась лбом ему в грудь. Мирддина будто окатило волной — «Так сложно вырастить. Так трудно поддерживать. Так невозможно отказаться от. Так хорошо… так обреченно, так коротко, так прекрасно, так… так исполнено смысла. Так больно».
Он осторожно поднял ее за подбородок.
«Что мне сделать для тебя?»
У нее в глазах стояла ранняя луна.
«Если… когда, — поправилась она, — ты найдешь свои ответы, принеси их мне».
«Я клянусь. Я обещаю».
[2x16] за рекой
Артур в Пустошах не изменился вообще; впрочем, иного Мирддин и не ожидал.
Сами Пустоши тоже не слишком изменились. Каменистая равнина стала ровными холмами с четкими многоугольниками полей. По ним шла проселочная дорога. В желтоватой пыли лежал четкий отпечаток колес, но никаких машин не было. Впереди лежал крутой поворот. След уходил к нему.
Было тихо. В небе низко стояли тучи. Воздух был как перед грозой. Мирддин подумал, что это от Нимуэ.
Артур опустился на колено, рассматривая след шин. Ножны заскребли по земле.
— Это и есть цена, о которой говорил Вран? — ровно спросил он.
Мирддин не понял вопроса.
Артур поднялся и сцепил руки на эфесе.
— Я здесь, потому что у меня есть Экскалибур. У меня есть Экскалибур, потому что вы дали мне его. Вы дали мне его, потому что мы вместе оказались в застенках у Вертигерна. Я оказался в застенках у Вертигерна, потому что он считал, что я недостоин трона. Я оказался на троне, потому что Утер и… мама, — у него чуть дрогнул голос, — разбились в автокатастрофе. То, что я могу сделать сегодня… опирается на их гибель. Это и есть цена, о которой говорил Вран?
— Да, — сказала Нимуэ. — Именно так оно и работает. Единый дает все. Единый забирает все. Нет ничего, что Единый бы не обратил к своей славе. И нет ничего, что его бы остановило.
— Нет, — сказал Мирддин. — Это прошлое. А у тебя впереди будущее.
Артур перевел взгляд с него на Нимуэ и обратно.
— Вы сами не знаете, — сказал он.
— Мы знаем… какие-то вещи, — тихо сказала Нимуэ.
— Но того, что мы знаем, недостаточно, — сказал Мирддин.
— Понятно, — Артур заложил большие пальцы за ремень. — Куда дальше?
Нимуэ молча указала за поворот. Шелковый рукав метнулся в застывшем воздухе, как саван.
Артур зажмурился и сглотнул.
— Сейчас, — сказал он. — Я сейчас.
Это был первый раз, когда Мирддин видел у Артура признак слабости.
— Вспомни, зачем ты здесь, — прошелестела Нимуэ.
Артур сжал руку на эфесе, глубоко вздохнул и расправил плечи.
— Я готов, — сказал он.
Мирддин переглянулся с Нимуэ. Артура было слишком много, и он был слишком живой для этих мест.
Нимуэ взяла Артура за руку. Мирддин положил ладонь ему на плечо.
Синхронно они сделали шаг, и пейзаж вокруг изменился.
Река простиралась перед ними. Медленная, тяжелая, неотвратимая. С одной стороны ее была пустошь, и такая же пустошь была за ней. Все казалось совершенно симметричным. Мирддин знал, что это иллюзия.
Артур резко вздохнул и выдохнул.
— Это… правда кровь? — спросил он.
— Настолько же кровь, насколько Экскалибур — меч, — ответил Мирддин. — Правильнее будет сказать, что это энергия и информация. Которая проходит через сознание в такой форме, в которой ее можно будет воспринять.