На следующий день Старик объявил, что они переводятся из резервного состава в боевой и до Самайна должны освоить воздушный бой.
— Дело! — обрадовался Дасти. — Сколько можно сидеть в носу ковырять!
Их пересадили на «соколы». У «соколов» на крыльях были установлены пулеметы. Они начали тренироваться, стреляя в воздухе по парусиновому мешку, укрепленному на хвосте другого самолета. Механики ругались и едва успевали ставить на крылья брезентовые заплатки.
База наполнилась слухами.
Говорили про серебряные пули, про листья рябины, про клевер на удачу, сушеные кроличьи лапки, «материны слезы». Ланс отмалчивался. У него была засохшая роза и портрет Королевы, вырезанный из газеты. Ему было достаточно.
Старик, обнаруживший в ангаре намалеванные кем-то руны, устроил перед строем разнос.
Боеприпасы пришли самые обычные, зато с клеймом «благословлено епископом Кентерберийским» на ящиках.
— Серебришко-то зажилили! — заключил Падди.
— Да наплевать, — сказал Дасти. — Нам и свинчатки хватит, — и сунул пятак под пятку. На всякий случай.
Маленький деревянный штаб ютился на краю поля.
Дюжина летчиков маялась на ящиках снаружи, хмуро поглядывая на небо. Дасти мусолил в пальцах незажженную сигарету.
— Скорей бы уже, — сказал он.
— Успеешь еще, — хмыкнул Таг.
— Может, обойдется, — сказал Падди. — Дикая Охота два раза по одному пути не скачет. Может, их в этом году куда-нибудь не сюда занесет.
— Как мы вообще поймем, что это они?
Ланс вспомнил черный вихрь, проламывающий семь стен.
— Не пропустишь, — сказал он.
Тогда у него был только нож. Сейчас у него самолет. Есть разница.
Дверь штаба распахнулась. На пороге появился Старик с радиограммой в руке.
— Нечисть над Кармартеном. По коням!
Они отдали честь и кинулись к ангару.
Ангар был огромный, как храм, и такой же гулкий.
Снаружи бился ветер, громыхая железом на воротах и со свистом прорываясь в щели.
На бетонном полу вокруг дюжины «соколов» суетились механики.
Ланс подбежал к своему. Рыжеватый техник помог ему забраться внутрь и пристегнуться. Сидеть приходилось на парашюте, добавлявшем дюймов шесть роста. Лансу приходилось пригибаться, чтоб поместиться в кабину.
Техник спрыгнул с крыла и показал Лансу большой палец.
Механики распахнули ворота. Просторное помещение наполнил серый свет.
— Ну, — сказал техник. — Ни пуха!
Он с силой крутанул пропеллер.
— От винта! — крикнул Ланс.
Механик отскочил в сторону.
Навстречу побежало летное поле, покрытое сухой травой. Небо над ней было такого же цвета. Среди плотных облаков виднелось бледно-желтое пятно.
Ланс оторвался от земли и поднялся ему навстречу.
Следом взлетали остальные.
Сквозь треск помех пробился голос радиста:
— Сокол-пять! Слышите меня?
— Так точно.
— Вектор 35, 53 мили, угол восемь.
— Вас понял, — ответил Ланс. — Исполняю.
Он прибавил скорость, не переставая шарить глазами вокруг — по небу и по приборам.
Давление масла — скорость — высота — обороты — облако…
Он скользнул взглядом по солнцу и увидел темную точку.
Она приближалась.
Кожистые костлявые крылья, узкое змеиное тело, короткие лапы, болтающиеся под брюхом. Бугры, шипы, наросты, серая тусклая чешуя в желтоватых потеках.
Дракон!
Огромная оскаленная пасть оказалась совсем рядом, Ланс увидел кривые клыки, раздвоенный язык, навстречу рванулся поток пламени — Ланс рванул ручку управления на себя-влево и вдавил левой в пол педаль руля. «Сокол» метнулся в сторону, как лист на ветру.
В глазах на миг потемнело.
Когда кровь отхлынула от глаз, Ланс глянул вверх и увидел, как тварь круто разворачивается, пытаясь пристроиться к нему в хвост.
Ланс оскалился.
Кто кого?
Посмотрим.
Посмотрим!
Он развернулся еще круче. Дракон следовал за ним. Они завертелись, как боксеры на ринге.
Ланс резко убрал газ. «Сокол» встал в воздухе свечой. Дракон перевернулся через крыло, ушел в пике, закрутил петлю и опять оказался сверху и сзади. Ланс тоже кувыркнулся и ушел в сторону. Тварь крутанулась, дыхнув пламенем. Мимо!
Ланс едва касался штурвала. Он стал птицей, хищной стальной птицей, большой и сильной.
Я смогу.
Я смогу!
Они теряли высоту. Стали видны изгороди, низкие деревья и тени деревьев на траве.
Дракон дыхнул с тысячи ярдов. Перед носом машины прошел язык пламени.
Дракон шел рядом. Ланс успел разглядеть морщинистый шершавый бок и трещину в чешуе.
Он ушел в пике. В глазах опять померкло.