Они пожали руки. Таг хлопнул его по плечу:
— Старик, ну ты даешь! Тварюку сбил! А то эта дрянь как начала огнем харкать — наши птички как заполыхают! Фррр — одни парашюты в воздухе. Дастина накрыло чем-то, он давай по своим палить. Пропеллер мне пулей пробил, зараза. У меня управление как киселем забило — на одном честном слове обратно дотянул. А ты прямо на дракона ломанулся — ну, думаю, пропал парень! А ты вон чего… живучий оказался!
— Да, — сказал Ланс.
— Падди брякнулся, ему нос подчистую снесло. Весь. А ты вообще без царапинки… — у Тага вдруг вытянулось лицо, и он отдал честь. Ланс удивленно обернулся и увидел Блейза. Блейз замахал на Тага руками:
— Вольно, вольно! Как там Мэгги?
Таг ухмыльнулся:
— Сеструха-то? Все вас вспоминает, как вы ее надоумили тогда! Младшенького вот Билли назвали.
Блейз заулыбался:
— Вильямом? Это хорошо… Привет там всем передавай.
Таг опять взял под козырек:
— Есть!
— Вы знакомы? — спросил Ланс, залезая на пассажирское место в «бристе».
Таг покосился на него:
— Это ж Блейз! Его все знают.
Блейз тем временем зашарил по карманам, выудил какой-то сверток и крикнул снизу:
— Эй, пилот!
Таг поймал пакет, заглянул внутрь, потянул носом и расплылся в улыбке:
— Ух ты, табачок! Святой человек, — сообщил он Лансу и высунулся из кабины. — Спасибо! Винт крутанете? Только вперед не наклоняйтесь, голову снесет!
— Хорошо!
Блейз толкнул пропеллер — спокойно и уверенно, будто всегда этим занимался. Мотор завелся с первого оборота.
— От винта! — крикнул Таг.
Самолет поднялся в воздух. Ланс глянул вниз и увидел, как человечек смотрит на них, задрав голову и придерживая кепку на затылке, чтоб не упала. Он помахал ему, сам не зная, зачем.
Человечек помахал в ответ.
Они приземлились на пустом поле. Над аэродромом стояла тишина, огромная и просторная.
Странно, что их никто не встречал.
Ланс спрыгнул с крыла, стянул шлем и прищурился на белое солнце.
— Пошли доложимся, — сказал Таг.
Они зашагали к деревянному штабу. Таг толкнул дверь. Из-за двери донеслось:
— Главным оружием в борьбе с Дикой Охотой являются люди. Не самолеты, не пулеметы — люди.
Долговязый тип в гражданском говорил, отбивая ритм по столу. Он вскинул голову на входящих и встретился взглядом с Лансом.
Ланс понял, что рука его ищет ножны на поясе — и не находит.
Это был колдун.
Я же убил его.
Я убил его!
Колдун ухмыльнулся и выпрямился.
Таг отсалютовал:
— Лейтенант Редмонт, лейтенант Озерный! Прибыли по вашему распоряжению, сэр!
Ланс стоял, как парализованный.
— Вольно, — сказал колдун. Он обвел взглядом присутствующих. Ланс понял, что штаб забит до отказа — люди сидели на скамьях, толпились вдоль стен, сидели на подоконниках; офицеры, пилоты, механики, даже повар — тут были все. Все слушали колдуна как завороженные. Как в кошмаре.
— Вот что я хочу, чтобы все знали, — сказал колдун. — Каждый, вне зависимости от прошлого и происхождения, заслуживает достойного шанса. И каждый, кто достойно воспользовался этим шансом, заслуживает рыцарства. Вот человек, который вчера спас Камелот, — он показал на Ланса. — Человек, который убил дракона. Человек, который однажды решил, что хочет сражаться со злом и защищать ближних — и сделал это.
Его Величество Артур Пендрагон возложил на меня эту обязанность — и вот что я намерен ему сообщить: здесь, на этом аэродроме, я увидел настоящего рыцаря, — колдун сделал паузу. — Но не только его. Я искал тех, кто может стать щитом и мечом Камелота — и нашел их здесь. Их и тех, благодаря кому это стало возможно. Благодарю вас, джентльмены.
Каждое слово похвалы от колдуна было как пощечина.
Он не должен был тут стоять; не должен был хвалить его перед всеми; не должен, не должен, не должен.
Колдун повернулся к Лансу:
— Лейтенант, за мной.
Они зашли в каморку радиста. Хлопнула дверь.
Колдун уселся на стол, вынул из кармана яблоко и складной ножик. Вниз спиралью поползла зеленая кожура.
— О чем ты думал во время боя? — спросил колдун.
Ланс вспомнил заклятие. Тошнотворное чувство, когда слова застревают в горле, превращаясь в хрип и бульканье. Тошнотворное чувство, когда ты перед самим собой понимаешь, что хотел сказать ложь. Что все, что ты считал правдой — ложь.
Правда. Правду говорить легко и приятно.
— Что я могу убить чудовище, — Ланс боднул лбом воздух и оскалился.
Ножик щелкнул, закрываясь.
— Хорошая тактика. Плохая стратегия. Слушай меня внимательно, потому что повторять не буду, — паузы между словами колдун отбивал ножиком по столешнице. Звук гулко отдавался в комнате. — Нахальный юнец-смертник может в одиночку распереться против Дикой Охоты. Один раз. А Самайн бывает каждый год. Так что лучше бы тебе найти что-нибудь, ради чего стоит жить. Иначе много не навоюешь. И счет героически убиенных чудовищ окажется гораздо меньше, чем мог бы, — колдун ухмыльнулся.