— Теперь вам остается только побеждать, сэр рыцарь!
Джиневра поправила на Ласелоте ворот. Ланс стоял, прикрыв брошь ладонью, как птицу, и, кажется, не дышал.
— Не опоздайте к старту, лейтенант, — посоветовал Артур.
Ланс отмер, поклонился еще раз и поспешил к самолету.
Джиневра вернулась на свое место, откинулась на спинку трона и заявила:
— Ставлю на Ланселота!
Артур ухмыльнулся:
— А я на Бобби. У нее единственный гоночный самолет, как-никак. А ты, Мерлин, за кого болеешь?
— За Доуэна. Мы столько над этим двигателем корпели, не зря же.
Про себя Мирддин отчаянно надеялся, что ему не придется болеть за проклятого оболтуса в буквальном смысле и вытаскивать его обратно из Аннуина, если тот врежется в пилон, потеряет управление или еще что. Как конструктор двигателя, он чувствовал себя ответственным, но… в общем, процесс вытаскивания Доуэна с того света не понравился бы не только Доуэну.
Наконец, объявили старт. Артур привстал с трона и пальнул сигнальной ракетницей в воздух.
Турнир начался.
Самолеты, жужжа и подпрыгивая, взлетали с интервалом в десять секунд, чуть не касаясь друг друга крыльями и тут же заходя на поворот. Кольцевая гонка вокруг пилонов, по сути, представляла собой один растянутый левый вираж. Пять кругов, по две мили каждый.
Самолеты летели так низко и так близко, что можно было видеть лица пилотов и пятна масла на стекле. Именно для этого ограничивали высоту полета — чтобы зрители видели лица. Мирддин закусил губу, провожая глазами тройку лидеров — «Пчелу» и два «сокола». За ними, с отрывом, шли несколько «кестрелов», доработанных умельцами до полной неузнаваемости, и «электра». Замыкали растянувшиеся в цепочку «пилигрим», гирокоптер и тяжелый громоздкий гидроплан, переставленный с поплавков на шасси.
Все это колыхалось и дребезжало самым невообразимым образом.
В конце концов, если бы турниры были настолько травмоопасны, то люди не считали бы их праздниками, неуверенно подумал Мирддин.
«Кестрел» под номером 6, заворачивая, чиркнул по пилону, срезал конец крыла, кувыркнулся и пошел к земле вниз головой. Футах в десяти от поверхности самолет перевернулся, несколько раз подпрыгнул и с хрустом сел на хвост, завалившись набок.
Или люди не были бы людьми, мысленно внес поправку Мирддин.
Первой, рыча и содрогаясь, как комета, неслась «пчела». За ней, пристроившись в хвост, шел Джимми, время от времени резко бросая самолет вбок и тут же выравнивая обратно. Возможно, это была стратегия. Или непривычный двигатель. Или ему мешал гипс.
Третьим, с небольшим отрывом, шел Ланс, ровно, как по учебнику.
Железная стая с ревом пронеслась над головами, заходя на второй круг. Зрители вопили и махали флагами. Ланс, пролетая над королевской трибуной, успел отсалютовать. Джиневра зааплодировала.
— Пижон, — проворчал Артур.
«Пилигрим» под номером 8 вдруг чихнул, выпустил длинную струю дыма и сел на полосу.
— Двигатель заглох, — прокомментировал Артур. — Барахло.
Зеленая «Электра» вдруг нырнула вперед и вниз, прижимаясь самой к земле и пытаясь вклиниться в ведущую тройку.
— Номер Девять, выход из эшелона! Дисквалификация! — гаркнул в репродуктор судья у пилона.
А могло бы сработать, подумал Мирддин.
Гонщики зашли на третий круг.
— Бобби, жми! — завопил Артур.
Мирддин сильно сомневался, что кто-то из пилотов может что-то в принципе услышать из происходящего снаружи.
«Кестрел» номер 7, стойко державшийся четвертым, завернул сильнее, чем надо, и облетел пилон не с той стороны.
— Номер Семь! Дисквалификация! — громыхнул другой судья.
«Кестрел» сел на поле. Мирддин вгляделся — все стекло фонаря было густо забрызгано маслом. «Кестрел» шел то ли по приборам, то ли на интуиции. Мирддин от души понадеялся, что это был первый вариант.
На четвертом круге «Сокол» Доуэна вдруг вильнул и начал заваливаться набок. Мирддин напрягся. Доуэн ухнул вниз на пятьдесят футов, едва не врезался в пилон, в последний момент поставил самолет на ребро, обходя столб, и выровнялся. Не с той стороны столба.
— Номер Три! — начал было судья, но замолк — Джимми заложил крутой вираж в обратную сторону, вернулся, обогнул пилон и чуть не завяз в вихревом следе обошедшего его Ланса.
— Номер Три продолжает гонку! — сообщил судья, утирая платком лоб.
Мирддин выдохнул. Собственно, все, что его интересовало, уже было достигнуто — новая модель «сокола» доказала свою надежность и маневренность, а Доуэн, судя по шустрости, погибать не собирался.