Вдруг дворецкий остановился, потер висок и поморщился. У него сделалось растерянное лицо, будто он не знает, куда идти. Он неопределенно махнул рукой:
— Вам туда.
Коридор упирался в лестницу, а лестница разделялась на две части, расходящиеся в противоположные стороны.
— Налево или направо? — попытался уточнить Тельгесин.
Дворецкий замялся.
— Направо, — раздался голос сверху.
На лестнице стоял королевский советник Мерлин — точь-в-точь как со страницы в «Герольде».
— Все в порядке, Ларсон, вы свободны. Господин Тельгесин — прошу за мной.
Ларсон с видимым облегчением откланялся. Тельгесин начал подниматься по мраморной лестнице, устланной красным ковром. Ковер прижимали латунные прутья с круглыми набалдашниками. Такие же были в детстве на спинке кровати. Солнечный луч падал наискось, металл нагревался. Тельгесину стало интересно, может ли он нагреться так, чтобы поджечь бумагу. Бумага оборачивает камень, камень ломает ножницы, ножницы режут бумагу… Тельгесин остановился. Голова у него кружилась, перед глазами плавали золотистые змейки, как если долго сидеть на корточках, а потом вскочить. Он рассеянно посмотрел на прямоугольник картона в руке. Где я? Что я здесь делаю?
Письмо. Приглашение. Критичное мышление. Эмрис Виллт. Мерлин.
Тельгесин поправил очки, подергал себя за манжет и продолжил подниматься. На самой последней ступени пол качнулся и попытался уйти вбок. За мраморными перилами мелькнул паркетный пол, две лестницы разделились на четыре. Кто-то поддержал Тельгесина за локоть.
— Сюда, пожалуйста.
Кабинет был светлым и большим, но изрядно загроможденным. Посередине, среди шкафов и коробок с книгами, находился просторный стол, прикрытый стеклом. Под стеклом лежала карта Камелота — старинная, пожелтевшая от времени. Перед столом стояло кресло. Королевский советник усадил в него Тельгесина, а сам отошел к окну.
— Приношу извинения за доставленные неудобства. Это было необходимо.
— Это была магия?
Мерлин кивнул.
— То, что люди называют магией. Ничего серьезного, просто защита от праздного любопытства. Достаточно мотивированный человек преодолевает ее без труда.
— Как она работает? — спросил Тельгесин.
У Мерлина сделался довольный вид, будто Тельгесин сказал ему что-то хорошее.
— По большому счету, так же, как и все остальное, — королевский советник сел напротив и сложил пальцы домиком. — Мне вас рекомендовали как человека отважного и обладающего острым умом. Я рад, что рекомендация оказалась верной. Впрочем, — он усмехнулся, — Его Величество редко ошибается в таких суждениях. В отличие от всех прочих.
Тельгесин почувствовал, что краснеет.
— Таким образом, — продолжил советник, — я уполномочен передать вам вот это, — он вынул из ящика папку и передвинул ее по столу Тельгесину.
Тельгесин открыл ее, и ему немедленно бросилось в глаза слово, выведенное вычурным шрифтом.
«Завещание».
— Не бог весть что в материальном плане, — сказал советник, — но, думаю, прочее вы оцените. Личная библиотека, конспекты, планы дальнейших лекций. Боюсь, несколько хаотичные и требующие доработки, — Мерлин поморщился.
Если бы Мерлин вручил Тельгесину корону и скипетр Камелота, Тельгесин не поразился бы больше.
— Эмрис Виллт начал очень важное дело, — сказал Мерлин. — Мне нужен тот, кто его продолжит. Эмрис Виллт в завещании указал вас в качестве того, кому можно передать философскую школу. Как мы уже выяснили, заблуждался он с размахом, так что меня интересует, каково ваше собственное мнение по этому вопросу. Вы хотите этим заниматься?
— Ну… да.
— Вот и отлично, — заключил Мерлин. — Школе нужен нормальный лектор, а не фигляр из балагана.
— Эмрис Виллт был хороший человек, — тихо сказал Тельгесин.
— Эмрис Виллт был самодовольный болван! — отрезал королевский советник.
Это что-то личное, понял Тельгесин. Он попытался прибросить, где и когда Эмрис Виллт и Мерлин могли бы пересекаться.
— Вы учились у него, — понял Тельгесин.
Королевский советник замер, глядя на него в упор. Потом моргнул и отвел глаза.
— В каком-то смысле. Можно сказать, что мы вместе работали, — он повел в воздухе ладонью, будто отметая что-то. — Я прошу прощения. Мне не следовало при вас так о нем отзываться.
Тельгесин с изумлением понял, что королевский советник перед ним извиняется.