Туман уже рассеивался, стали видны поросшие лишайником черные скалы. Выпущенная рулевым стрела застряла в лишайнике. Показалась и гавань, где притулилась маленькая рыбацкая деревушка — от силы полдюжины хижин, зажатых между берегом, скованным льдом, и густым лесом. Моряки мигом забыли свое недавнее отчаяние, налегли на весла и лихо привели кораблик в порт, если можно назвать так трехфутовую дощатую стенку под скалой. Канаты, привязанные к крючьям на борту, набросили на низкий каменный набалдашник, заросший льдом, — и причаливание состоялось.
Клуаран проверил, все ли на месте в его суме, еще плотнее завернул в непромокаемую обертку свою драгоценную книгу. Потом, выпрямившись на раскачивающейся палубе, перепрыгнул на берег. Скала была скользкой от льда, но он устоял на ногах.
— Вам не стоит здесь задерживаться! — крикнул он капитану. — Прощайте! Поспешите воспользоваться приливом!
Капитан не меньше своих людей спешил покинуть это негостеприимное место, однако чувствовал ответственность за своего загадочного пассажира.
— Как я погляжу, тебя здесь и встретить некому?
— Меня в деревне отлично знают, — ответствовал Клуаран. — Не тревожься, примут, как родного!
Матросы радостно взревели, когда суденышко стало разворачиваться. Некоторые, позабыв про сглаз, прощально махали руками одинокой фигуре на берегу. Крепчающий ветерок наполнил паруса, обещая быстро вернуть корабль на надежные торговые пути.
Клуаран зашагал по скале, то и дело оскальзываясь. Из-за штиля он потерял целых полдня; здесь, на севере, сумерки опускались рано, а ему надо было немало пройти до наступления темноты. В скале были вырублены ступеньки, ведшие вниз. В спешке Клуаран оступился и грохнулся на обледенелую гальку пляжа. Пока он приходил в себя после падения, из-за валуна выступил какой-то человек. Клуаран ощутил приставленное к горлу острие кинжала.
— Напрасно ты приплыл сюда, — сказал голос прямо ему в ухо.
Клуаран облегченно перевел дух.
— Ари! Я тоже рад встрече.
Кинжал остался у его горла.
— Тебе известно, что ты так и не прощен?
— Все равно я не перестал и не перестану ее любить, — тихо ответил Клуаран.
Человек с кинжалом не шелохнулся. Немного выждав, Клуаран отвел кинжал от своего горла и посмотрел на того, кто приготовил ему такую встречу. Ари был мертвенно-бледен, глаза его, зеленые и холодные, как вода, когда смотришь на нее сквозь лед, смотрели бесстрастно.
— Ты не изменился, — сказал ему Клуаран.
— В отличие от тебя, — отозвался Ари без всякого выражения на лице.
Клуаран зашагал по гальке.
— Ты явился пленить меня или помогать мне? Сам знаешь, почему я здесь: меч вернулся, его обладатель пленен. Боюсь, он уже на Эйгг-Локи.
— Еще нет, — поправил его Ари, наконец-то явив некоторое оживление. — Среди нас еще остались люди, помнящие об опасности. Мы наблюдаем за горой и за всеми, кто там оказывается. Три дня назад в небе видели дракона: сначала он летел к морю, потом назад, с людьми в когтях. Он выронил их над снежной равниной. Мы не нашли тел, только две цепочки следов, ведущих в лес. Дети живы и пока что в безопасности. Но за ними следят. Как бы они не попали в беду!
Клуаран не заметил, как ускорил шаг.
— Значит, необходимо найти их! — Его собеседник не ответил, и Клуаран нетерпеливо оглянулся. — Пойдешь со мной?
— Пожалуй… — Ари еще колебался. — Но первым делом пойти со мной должен ты. Они хотят видеть тебя.
— Как некстати! — не выдержал Клуаран.
Лицо Ари не дрогнуло, но он поймал худыми пальцами руку Клуарана.
— Очень даже кстати, — твердо возразил он. — Долг платежом красен. А потом я помогу тебе.
Клуаран не стал сопротивляться.
— Тем лучше, — пробормотал он. — Но учти, мы выступим без промедления и будем двигаться всю ночь, понял? Это на три лье дальше, чем я думал, и большая часть пути пройдет по льду и скалам. О лесной опушке придется забыть.
— К чему плестись пешком? — удивленно спросил Ари.
Они уже шли по снежной тропинке мимо хижин. В домах не было заметно признаков жизни, только у коновязи фыркали от холода две лошадки.
Превозмогая тревогу, Клуаран усмехнулся:
— Теперь я твой должник, мэтр Ари. Если меня ждет беда, то лучше встретить ее вместе!
Расположившись в глубокой горной расселине, дракон терзался тяжкими думами.
Давно он не терпел неудач: никто прежде не наносил ему таких ран, ни разу еще добыча не выскальзывала из его когтей. И вот теперь он ослеп на один глаз, передняя лапа вывернута не в ту сторону, и любое ее движение сопровождается ревом боли и ярости.