Завтрак обычно начинался в девять утра и в качестве аперитива обычно шли тосты с мёдом и соки. Затем – каши и знаменитый игльхеймский зелёный чай сорта гёкуро. Заканчивали завтрак обычно хорошо прожаренными стейками из мраморной говядины или лосося. Иногда – роллами.
За время своего путешествия по префектуре Ос царская семья посетила множество замечательных мест, включая Осанский ботанический сад, куда добралась на общественном монорельсе...
***
- Плюх! Ура, я занял место!
Юный царевич весело поднял верхние лапы вверх, ликуя. Он только что выиграл битву за свободное место у окна в салоне переполненного монорельса. Чем вызвал недовольный клёкот у нескольких орлов, которые тоже были не прочь посидеть во время поездки.
– Молодец, Ленноз, – цесаревич Лидай улыбнулся сыну. – Ты сиди, мы постоим.
В этот момент прозвучала команда диктора на орлином языке, после которой механические двери монорельса сами собой закрылись. И изящная машина двинулась в путь, подвешенная в нескольких сотнях метров над землёй. За окном проносились километровые небоскрёбы и башни, тонущие в дымке утреннего тумана. Гигантские публичные экраны показывали рекламу, в которой красовались замысловатые иероглифы. Было красиво. И по-своему торжественно.
– Мама, – Ленноз посмотрел на царевну, - дай мне деньги.
– Деньги? – улыбнулась Лавис. – Хочешь посмотреть?
В лапках у Ленноза оказалась пара игльхеймских купюр. Игльхеймский хи – так называлась местная валюта. Первая купюра была выполнена в голубых тонах и имела номинал в тысячу хи и изображала лицо какого-то важного орла в древнем шлеме. Обилие иероглифов, конечно же. Однако номер купюры, помимо цифр, изображался буквами львиного алфавита. Вторая купюра имела номинал в две тысячи хи. И была выполнена в рыжих тонах, также изображая лицо какого-то орла. Однако этот орёл уже был одет в современную церемониальную мантию, какую носят важные имперские чиновники.
– Папа, а кто это такие? – спросил Ленноз, показав отцу купюры. Он был уверен, что папа знает ответ.
– О, Ленни, тот, что в шлеме – это Оолл, величайший военный князь и маг в истории Игльхейма. В честь него названо море Ооллми и регион Ооллское Приморье.
– И... Что он сделал?
– Это было много тысяч лет назад, в Первую Эпоху...
***
Осанский ботанический сад произвёл на юного Ленноза неизгладимое впечатление. Прежде всего, ему запомнились огромные закрытые оранжереи. Такого обилия цветов, деревьев, кустов и прочих растений он никогда ещё не видел! А ещё там шумели и журчали фонтаны и располагались большие бассейны, в которых плавали неразумные утки. Утки, к слову, совсем не боялись фурров и важно бродили по мраморному полу, задорно крякая.
Но, конечно же, Осанский ботанический сад был не единственным местом в великом городе Осани, которое посетила царская семья. Не менее запоминающимся для маленького царевича оказался и шикарный парк развлечений Осани. Ленноз мог до тошноты кататься на великолепных игльхеймских горках, которые, к его удивлению, здесь называли «леомийскими». А после катания – реки уникальной местной газировки, большую партию которой цесаревич Лидай купил непосредственно у завода. И каждый день – катание на беспилотных автожирах над городом. А также – посещение огромных торговых центров с шикарными магазинами игрушек.
Но недолго продолжалось веселье. Спустя несколько седмиц после Нового года, когда весь Фуррон встречал 957 год, произошла страшная трагедия. Погибли бабушка и дедушка Ленноза в результате теракта в царском поезде. Ответственность за этот теракт сразу же взяла террористическая организация «Марозский освободительный фронт», состоящая из радикальных националистов автономного королевства Марозия в составе Леомии, выступающих за отделение от Великого Царства и обретение суверенитета.
Соболезнования царской семье Леомии тут же выразили главы многих государств. Архикороль Люпуса Виллер Четвёртый даже объявил трёхдневный траур в своей стране из солидарности с Леомией. А цесаревич Лидай, вступая на престол, кровно поклялся уничтожить «МОФ».
***
- Мама? Мама, что это делают с папой?
– Тише, Ленни! Его венчают на царство...
Цесаревич Лидай, который вот-вот станет царём, стоял в огромном зале Собора Благих Перемен, повернувшись лицом к мраморному бюсту верховного бога Симбы, имеющему алмазные глаза. Повсюду слышались торжественные церковные песнопения. Работали журналисты и операторы, наверное, всех новостных агентств Леомии. На будущем царе сидел парадный расшитый золотом мундир, правда, без эполет и ленты. Их вот-вот заменят царские регалии.