Наибольшие подробности этого преступлении сумела «увидеть» и представить Наталья Воротникова. Она рассказала, что преступников было четверо. Описала их внешность, национальность. Сказала, что первая погибшая с одним из бандитов была знакома, поэтому безбоязненно вошла с ними в дом. Вторая погибла «за компанию», по случайному стечению обстоятельств. Первую убили сразу, а вторую затащили в квартиру, изнасиловали, и лишь потом выбросили в окно. Далее Воротникова «увидела», что убийство это не раскроют, потому что раскрывать его, возиться со сбором доказательств, милиция и прокуратура не горят желанием. Но, сказала Воротникова, убийц накажет судьба. Тем более что, по ее мнению, одного из убийц уже нет в живых.
Никто из экстрасенсов не мог знать заранее суть задания, никто не видел адреса дома, к которому их подвезли, не общался заранее ни с матерями погибших, ни с жильцами дома. Но «увидели» все трое одно и то же. Как? Что за следы трагедии остались в том месте? Энергетика, души погибших, фантомы? Что или кто рассказал экстрасенсам всю правду? Ту правду, которую не хотят знать правоохранители? Или неправду? Думайте, читатель, думайте, ищите ответы. А пока давайте поговорим об остальных испытаниях. Может быть, они более наглядно и убедительно сами «расскажут» вам об экстрасенсорике.
4. Опознание трупов в сгоревшем детском саду
ЭТО испытание проводилось в Москве в двухэтажном здании когда-то бывшего детского сада, заброшенного после пожара. В здании стоял тяжелый запах гари. И это был единственный ориентир, единственная подсказка экстрасенсам. Заброшенное здание облюбовали бомжи, всюду валялись кучи мусора, пустые банки, пакеты, в нескольких комнатах на полу лежали старые матрасы.
Съемочной группе было известно, что года два назад с интервалом в два-три месяца в здании были обнаружены два трупа. Но где именно и чьи это были трупы — даже мы, члены жюри, не знали. Местная милиция обещала к началу съемок прислать участкового, который бы ввел нас в курс дела. Но он опаздывал и приехал только к окончанию съемок.
Экстрасенсов забирали от ближайшей станции метро, везли их с завязанными глазами, под руку вводили в здание. Повязка на глазах оставалась до конца испытания. А чтобы исключить общение экстрасенсов между собой после испытания, отвозили каждого окончившего испытание к другой станции метро. Я встречал экстрасенсов внизу, брал за руку, мы поднимались по лестнице на второй этаж, осторожно поддерживая испытуемого под руку, так как весь пол был в дырах, усеян обломками досок и осколками разбитых бутылок. Я вводил испытуемого в центральную комнату и просил его рассказать, что это за здание, что было в нем раньше, почему оно сейчас заброшено, и вообще рассказать дополнительно все, что они смогут почувствовать. Черная маска по-прежнему закрывала глаза экстрасенса.
Большинство с заданием не справились. Конечно, запах гари всех заставлял говорить о пожаре. Но дальше этого многие продвинуться так и не сумели. Кто-то говорил о пожаре в пятиэтажном жилом доме, кто-то предполагал, что горела фабрика.
Лучше всех продемонстрировали свои способности в этом задании Максим Воротников и Зулия Раджабова. Максим долго говорил, что «видит» женщин в белых халатах, маленькие детские кроватки и крохотные тумбочки. Напоминаю, что глаза Максима были плотно закрыты непроницаемой черной маской. Поэтому видеть Максим мог только «внутренним взором». Но он сам все время употреблял слово «вижу». Сначала он предположил, что до пожара здесь размещалась детская больница. Но потом он «увидел» множество детских игрушек, «услышал» детский смех и сказал, что это был детский сад. Далее он сказал, что здание к моменту пожара уже пустовало, поэтому жертв не было. Но почему-то он «увидел» два трупа. Мужской и женский. Сказал, что это были бомжи. И даже смог показать, где были обнаружены тела. Я водил его по лестницам, по зданию, сам еще не зная, где именно нашли умерших бомжей. А Воротников показывал комнаты и рассказывал, в каком положении были обнаружены погибшие.
Зулия проходила это испытание последней, рассказывала все то же самое, что и Воротников. Практически с теми же подробностями. Но меня она поразила уже другим. Если Максима я водил под руку, указывая ему, где перешагивать через доски или дыры в полу, то Зулия мою руку отвела в сторону и всюду проходила сама. Повторяю, с завязанными глазами. Как ей удавалось твердо ходить по полуразрушенному ветхому зданию, не провалиться в ямы, не споткнутся о доски — просто уму не постижимо.