Бэнбридж опустил голову и кивнул офицеру. Капитан, ждавший сигнала, вышел вперед и взял церемониальный меч, лежавший на столе перед офицерами трибунала с начала суда.
- Адмирал!
Следуя ритуалу, Толвин преклонил колено. Капитан не спеша обошел адмирала.
Расставив ноги, одной рукой взялся за эфес меча, а другой за конец лезвия. Подняв его над головой Толвина, с видимым усилием офицер переломил меч пополам. Когда меч со звоном сломался, Толвин вздрогнул от звука так, будто сломался не меч, а что-то переломилось у него внутри. Капитан бросил обломки меча к ногам бывшего адмирала, а затем, обойдя его, подошел к нему спереди.
Толвин поднялся. Офицер смотрел ему прямо в глаза, и ничего не отражалось в этом холодном взгляде. Схватив руками погоны адмирала, он одним резким движением сорвал их. Капитан молча развернулся, и подойдя к судьям бросил на стол адмиральские погоны Толвина. Выполнив свои обязанности, он вернулся на свое место.
Джеффри Толвин бросил прямой взгляд на председателя военного трибунала и в последний раз отдал ему честь. Нарушая все традиции, он нагнулся, и поднял обломки своего меча. Не обращая внимания на осуждающие взгляды он вышел из зала.
Как только он скрылся, дверь с другой стороны зала отворилась, и в проеме возникла сгорбленная фигура килрафи. Войдя внутрь, он наконец смог распрямиться во весь свой рост.
- А, посол Вак'га, - холодно приветствовал Бэнбридж, - Флот приносит свои извинения за этот инцидент. Семьям погибших экипажей будет выплачена необходимая компенсация. Адмирал Толвин понес наказание. Теперь он лишен своего звания и с позором уволен с военной службы.
- Означает ли это, что он совершит теперь Зу'кара?
- Зу'кара?
- Как вы это называете?! - громким голосом, начиная раздражаться, от того что люди не знают таких простых вещей, прорычал Вак'га. - А, ритуальное самоубийство во избежание позора перед своим храи, то есть перед своей семьей.
- Мы так давно уже не поступаем, - ответил Бэнбридж. - И кроме того, авианосец, который был атакован, также начал атаку после объявления перемирия. Толвин мог бы быть оправдан, как действовавший в целях самообороны. И это не считая того, посол, что мы зарегистрировали более сотни подобных инцидентов в течение первого дня перемирия, и еще столько же произошло после. Не так то легко прекратить войну, шедшую тридцать лет.
- И что же? - оскалился Вак'га. - Вы просто так отпускаете его? Погрозили ему пальцем, и он уходит без последующего наказания? У нас за подобное преступление, его даже не удостоили бы чести совершить Зу'кара. Ему бы просто перерезали горло и подвесили за ноги как животное, добытое на охоте.
Бэнбридж посмотрел на посла.
- Не сомневаюсь, что у вас так и происходит, - сказал он, с явным сарказмом, проскользнувшим в ответе. - Что же касается Толвина, то изгнание со службы и потеря звания, для него самое страшное наказание, которое только можно вообразить. В конце концов, Флот оставался единственной его семьей, и последние двадцать лет это было смыслом жизни.
Бэнбридж знал, что посол скорее всего в курсе, что жена и дети Толвина были убиты во время атаки килрафи; это было любимой темой последних выпусков новостей и многие журналисты умело обыгрывали этот факт его биографии.
- Я тоже потерял свою семью, - прорычал Вак'га, - или, вы не знали этого?
Бэнбридж кивнул, но ничего не сказал.
Посол развернулся, собираясь уходить.
- И еще одно, перед тем как вы уйдете.
- Да?
- Проблема обмена военнопленными. В день подписания мирного договора была достигнута договоренность о том, что в течение двадцати четырех стандартных дней, обеими сторонами будут предоставлены полные списки всех военнопленных. Мы полностью выполнили свои обязательства, а вы, даже и не подумали об этом!
- Это не существенно, - ответил посол. - Любой, кто позволил захватить себя, считается умершим в наших глазах, он - са'гук - тот, кто уже мертв для своего храи. Не понимаю, почему вас это так сильно беспокоит.
- Потому, черт побери, - взорвался Бэнбридж, - что мы выполняем каждый пункт нашего соглашения! Вы же, уже целый месяц морочите нам голову. Я требую, что бы вы немедленно предоставили нам полные списки всех военнопленных!
- Что? Вы требуете?! Мы требовали голову Толвина, а вы его слегка поругав, отсылаете домой. Мы требовали усмирения этих налетчиков, базирующихся на ваших пограничных мирах, и извинений от Фирекки за их воинственные заявления. И что же?!! Так что я не намерен выслушивать от вас какие-либо упреки, тем более по таким мелочам.
Он круто развернулся и вышел из комнаты.
"На войне все было куда как проще", - мрачно подумал Бэнбридж, провожая посла взглядом.
Ясон оторвался от стакана и весело махнул рукой, когда увидел Хантера входящего в бар "Дыхание космоса".
"Дыхание космоса" был одним из самых популярных мест на лунной базе, где можно было в хорошей компании промочить горло. Здесь существовала старая традиция: любой, кто "глотнул" вакуума, то есть тот, у кого произошла разгерметизация корабля, или пилот, которому пришлось катапультироваться в космосе, автоматически становился почетным посетителем бара "Дыхание космоса" и получал свою персональную кружку с выбитым на ней своим именем. Одна стена бара была полностью отведена для них. На полках у задней стены выстроились сотни таких кружек. Когда в бар заходил такой человек, то он всегда мог взять с полки свою именную кружку, и первая кружка пива для них всегда была бесплатной.
Галлахер - владелец бара, пользовался заслуженным уважением у посетителей за свою честность и сердечное отношение к посетителям. Он сам прослужил на флоте более тридцати лет, перед тем как ушел в отставку и открыл свое дело. Он часто непрочь был выручить и дать взаймы двадцатку или просто налить бесплатно еще стакан.