- И ваше решение? - спросил Ясон.
- Встретить, атаковать и уничтожить, других вариантов я пока не вижу.
- Четыре эскортных авианосца против трех тяжелых авианосцев килрафи? У нас в лучшем случае будет сотня истребителей.
- Восемьдесят семь, если быть точным.
- А у них более трехсот, если все авианосцы укомплектованы полностью! Да через час боя от нас даже мокрого места не останется!
- Есть другие предложения, капитан?
Ясон ошалело глядел на Президента. Недовольство все еще гнездилось внутри, но Ясон не мог не отдать ему должное. С человеком подобным Крюгеру, стоящим во главе, Конфедерация никогда не докатилась бы до нынешнего плачевного состояния.
- Нет, других предложений у меня нет, - после недолгой паузы ответил Ясон.
- Тогда возвращайтесь на свой корабль. Мы стартуем через шесть часов.
- Крюгер, вы можете ответить на один вопрос, пока у нас есть время?
- Времени у нас нет, но ладно. Что вас интересует?
- Что слышно о Конфедерации?
- Да ничего особенного. Обычный, для таких моментов, бардак и неразбериха. Единственная, хорошая новость - Толвин теперь командует Третьим Флотом. Пять дней назад они покинули Солнечную систему, и с тех пор сохраняют режим радиомолчания.
- Адмирал Толвин командует Третьим Флотом? Постойте, а как же Бэнбридж?
Крюгер в двух словах рассказал про взрыв бомбы, снятие обвинений с Толвина, замешательство и растущую панику в Конфедерации.
Ясон жадно внимал словам Крюгера. Ему всем сердцем хотелось оказаться там - рядом со своим старым командиром, и вместе, плечом к плечу встретить опасность. Но он с горечью осознавал, на данный момент это невозможно.
- Если Толвин сумеет остановить наступление килрафи, это будет настоящим чудом, - закончил свой рассказ Крюгер.
- А если нет? Что ждет нас?
Ясон увидел улыбку на лице Крюгера.
- Мы выживем. Мы занимаемся этим уже тридцать лет, и небольшая помощь от вашей любимой Конфедерации оказалась весьма и весьма кстати.
- Итак, господа, на данный момент Конфедерация и Империя Килра официально находятся в состоянии войны. С того момента, как четыре авианосца килрафи пересекли границу, Сенат ратифицировал данную резолюцию.
Толвин обвел взглядом всех офицеров, собравшихся на мостике "Конкордии" - флагмана Третьего Флота.
- Связь со станцией "Ганновер" и всей системой Ганновера потеряна сорок пять минут назад. В последнем сообщении сообщалось, о массированной атаке килрафи.
- Там было два миллиона человек, - едва слышно произнес кто-то из старших офицеров.
- Да, там было два миллиона человек, - в полный голос, так что бы все слышали, подтвердил Толвин.
Над мостиком повисла мертвая тишина.
- В ближайшие дни мы потеряем еще множество миров, - произнес адмирал. - Нам нужно набраться мужества. Конфедерация находится в тяжелом положении, и что бы выстоять, мы должны сплотиться, должны собрать в единый кулак всю силу, которой мы обладаем. Время сомнений прошло. Иногда приходится жертвовать многим, что бы отстоять хоть что-то. Сегодня мы потеряли Ганновер, если мы не будем тверды, то завтра может погибнуть вся Конфедерация. Помните, мы единственная надежда, что осталась у человечества!
Люди, стоявшие на мостике, безмолвно взирали на своего адмирала.
- Просигнальте другим кораблям - "Сохранять режим полного радиомолчания вплоть до дальнейших распоряжений".
Закончив, Толвин коротко кивнул офицерам и покинул мостик, направившись в свою капитанскую каюту.
Оказавшись в одиночестве, Толвин наконец мог перевести дух. Сделав несколько шагов по каюте, он провел рукой по столу, и сделал глубокий вдох, ощущая уже забытое чувство, чувство возвращения домой. Все здесь осталось по-прежнему, на своих местах, каюта как будто и не заметила нескольких месяцев отсутствия своего постояльца. Со вздохом он опустился в кресло, и надолго задумался.
Адмирал всматривался в карту сектора. Сейчас они находились в трех прыжках от системы Сириуса, и в пяти от Земли. Главный флот килрафи до сих пор не обнаруживал себя. Пересекшие границу авианосцы вероятнее всего были лишь, авангардом.
"Проклятье! Использовать тяжелые авианосцы в качестве авангарда! "
На данный момент под его командованием находилось всего лишь пять подобных кораблей, и то, это в случае, если "Саратога" и "Гульф Лейте" успеют присоединиться к флоту вовремя. Толвин послал запрос в навигационную систему. Через несколько секунд холодным блеском цифр, высветился ответ: Следуя на максимальной скорости флот килрафи окажется у Сириуса примерно на двое суток раньше, чем к его силам смогут присоединиться два оставшихся авианосца.
Адмирал задумчиво смотрел на трехмерную карту. С каждой минутой на ней появлялись новые данные о продвижении килрафи.
Появились еще три красных пятна, отмечавшие эскадры крейсеров, перешедшие границу. Далеко в стороне, на периферии Конфедерации, где граница выглядела расплывчатой, лежали миры Ландрейха. Группа красных точек, еще находившаяся на территории Империи, быстро шла по направлению к ним. Два-три авианосца с эскортом, направлялись, что бы уничтожить Ландрейх.
"Где же их главные силы?"
Авианосцы в системе Ганновера могли быть и уловкой, попыткой отвлечь на себя силы Конфедерации, и тем самым еще более ослабить ее перед решающим сражением.
Главные силы килрафи могли быть сейчас где угодно и идти следом за любой из групп авангарда. Если бы были резервы то, он мог бы атаковать один из передовых отрядов противника, а затем, выйдя во фланг, направить часть кораблей по обходному маршруту и захлопнуть ловушку, отрезав вражеским кораблям путь к отступлению. Так можно было бы нанести чувствительный удар килрафи.
Это была хорошая теория, но сил на осуществление подобной операции явно не хватало. Он сидел, скрестив руки на коленях, углубившись в свои мысли. Он должен, просто обязан разгадать планы килрафи.
Килрафи перестали использовать практически все свои средства связи и хранили молчание с тех самых пор, как Конфедерация получила сообщение от "Таравы".
Полное отсутствие переговоров между группами кораблей говорило о том, что операция была хорошо спланирована заранее. Чрезвычайно сложно без обмена информацией проводить операции такого масштаба, но пока им это отлично удавалось.