– Вы не спите, господин. Джоанна ее дочь.
Джоанна нашла в себе силы пролепетать:
– Все говорят, что я похожа на свою матушку…
– О дьявол! – И тут же его глаза затуманились. Он, словно слепой, приложился поцелуем к ее детской ручке, потом выпрямился и, как подобает мужчине и сеньору, стал принимать поздравления с возвращением и сочувствие по поводу кончины его родителя.
Хьюго был печален, когда преклонил колени у могилы отца, долгое время провел в молчании и так же молчалив был, вернувшись к уже накрытому пиршественному столу.
«Он добрый!» – таково было первое впечатление Джоанны от встречи с женихом.
Без стальных лат он уже не выглядел столь богоподобным, но зато был более красивым и симпатичным. Девочку посадили рядом с хозяином замка, и он непрестанно подавал ей самые сочные, самые соблазнительные кусочки мяса, и она их ела, чтобы угодить ему.
Когда они прожевали первые куски угощения и запили их вином – он глотком, а она каплей, – мужчина шепнул на ухо девочке:
– Я старше тебя на много лет, но ты скоро повзрослеешь. Скажи, сколько мне ждать?
– От вас зависит, сеньор. Мне сейчас десять. Может быть, вам придется кормить меня со своего стола еще года три-четыре.
Милая, добрая улыбка засветилась на его загорелом лице.
– Я был бы готов подкармливать тебя вечно, девочка.
– Ну зачем же вечно? – заявила Джоанна.
Она любовалась его темными, давно не стриженными волосами, ниспадающими на плечи, соблазнительным изгибом его губ и ореолом святого, которое ей внезапно захотелось нарушить.
– Все зависит от вас, – повторила девочка.
– Что ж, посмотрим! – сказал Хьюго, обращаясь куда-то в пространство.
Потом он поинтересовался здоровьем ее матери.
– У нее все хорошо, милорд.
– Я узнал, что она овдовела… – Тут он вновь погрузился в долгое молчание.
Девочка не догадалась сообщить ему, что мать сейчас пребывает совсем рядом, неподалеку от Лузиньяна.
Хьюго был погружен в раздумье во время ужина, а когда стол очистили от почти нетронутых блюд, хозяин удалился со старшими слугами – обсудить, что происходило в его владениях за годы его отсутствия.
Джоанна ушла в свою спальню, легла в кровать, но сон не шел к ней.
Ведь это важнейший день в ее жизни. Она встретилась наконец со своим супругом.
Теплая, счастливая волна вдруг нахлынула на нее, согрев и тело и душу. Она уже ничего не страшилась. Наоборот, она ждала с нетерпением того дня, когда она станет графиней де Лузиньян. Он совсем не так суров и жесток, как ее отец, король Джон. Быть рядом с ним, любоваться его красивым, добрым лицом и густыми волосами, тронутыми преждевременной сединой, – разве это не счастье?
Наутро они совершили прогулку верхом. Она гордилась тем, что так хорошо знает близлежащие леса и отлично управляет лошадкой. Джоанне хотелось хоть как-то угодить ему.
Они разговаривали по-французски, потому что Джоанна уже бойко говорила на этом языке. Потом Хьюго заглянул в ее классную комнату и проверил, каковы ее успехи в арифметике.
Она сказала, что будет очень стараться освоить все науки и поскорее подрасти, чтобы стать ему истинной женой.
Хьюго мягко улыбнулся и погладил ее по головке. У нее почему-то выступили на глазах слезы.
Затем они сыграли партию в шахматы, и она его победила.
– Я вижу, что мне повезло с невестой.
– А мне – с женихом! – тут же нашлась Джоанна.
За этим обменом любезностями наблюдали все слуги.
– Счастливая пара! – таково было общее заключение.
Изабелла прискакала в замок.
– Это правда? – вскричала она у ворот. – Неужели граф возвратился?
Ей подтвердили, что так оно и есть.
– Скажите ему, что я здесь!
Но ей ответили, что граф Лузиньян охотится в лесах и что леди Джоанна сопутствует ему.
Все же Изабелла спешилась, и ее провели в холл.
У нее пылали щеки.
Изабелла искала взглядом зеркало, но не находила его. Неужели ее волосы поредели, а кожа одрябла? Она смогла родить пятерых детей, в ней кипит необузданная жизненная сила. Если Хьюго увидит ее, то сразу поймет, что она все та же прежняя Изабелла, девушка его мечты. И ее собственный ребенок, малолетняя Джоанна, не затмит его влюбленный взор.
Она верила, что он остался таким же обаятельным, как прежде, может быть, лишь утратил некую наивную восторженность… Он, конечно, познал мир и трюки, которые проделывают женщины с мужчинами. Тогда зачем ему в постели неопытная девственница, если он созрел для настоящих любовных утех?
Солидная дама, находящаяся в услужении, с робостью приблизилась к ней.
– Я хочу вас порадовать, мадам, тем, что наш хозяин просто очарован вашей милейшей дочуркой. Они почти не расстаются, и мы все счастливы видеть такое единение душ.
«Дура!» Изабелла едва удержалась, чтобы не шлепнуть седовласую даму по щеке.
– Неужели? – процедила она со змеиной ласковостью. – Граф, вероятно, проявляет обычную галантность к юной девице.
– О нет! Он ею действительно очарован и все время вспоминает, что она ваша копия.
– Оставьте меня одну! – потребовала Изабелла.
Она осталась стоять в одиночестве посреди огромного холла.
Какие мысли одолевали ее? Сначала мрачные, потом яростные. Она скинет с него тогу святоши-крестоносца, она прижмется к его телу своим гибким телом, она заставит его забыть, что обменяла его любовь на корону Англии, не принесшую ей ничего, кроме позорных услад в постели с извергом-мужем и сомнительной славы.
Они вошли в холл – он и маленькая Джон рядом с ним.
Изабелла вдруг расхохоталась, и эхо этого странного смеха, отраженного от каменных стен, вернулось к ней.
– Ты хоть помнишь меня? – спросила она.
Хьюго споткнулся – это была хорошая или плохая примета – Изабелла не помнила.
– Как же не помнить тебя? – Его голос сорвался, и она посочувствовала ему.
– Столько лет прошло… Хьюго, не так ли?
– Ты стала еще красивее…
Она торжествовала. Ее путешествие во Францию не оказалось бесполезным.
– А как тебе понравилась моя дочурка?
– Она все больше становится похожей на тебя… с каждым днем.
Изабелла властной рукой притянула дочь к себе.
– Мы так долго ждали этой встречи!
– Я бы поторопился, если б знал… – Хьюго не смог закончить фразу.
Изабелла спиной чувствовала, как пронзают ее взгляды столпившихся позади нее в холле слуг. Некоторые из них были уже достаточно стары, чтобы помнить ее еще молодой, невинной девушкой.
Хьюго тоже ощутил неловкость.
– Вероятно, вы погостите у нас некоторое время, мадам?
Она молча поклонилась в знак благодарности за приглашение.
Хьюго поспешил наверх, в свои покои, чтобы смыть с охотничьего костюма брызги грязи и переодеться, а точнее, понять, на каком свете он находится.
Джоанна также молча поднялась в свою спальню. Служанка, сопровождающая ее, прошептала:
– Граф так обрадовался встрече с королевой Изабеллой!
– Они давние друзья, – спокойно заявила девочка.
За вечерней трапезой мать сидела рядом с Хьюго, Джоанна на своем обычном месте напротив.
Мать и Лузиньян болтали без умолку. Они совсем забыли, что существует и Джоанна. Но девочка не злилась. Раз так родственники дружат между собой, то это и к лучшему.
…Хьюго уловил, что кто-то скребется в его дверь. Он догадался, что это Изабелла, и впустил ее в спальню.
– Нам есть что рассказать о себе – и мне, и тебе. Но без свидетелей.
Спальня хозяина замка – самая подходящая исповедальня, – считала Изабелла.
Он отступал все ближе к кровати, а она наступала. В конце концов они уселись рядышком в ночном облачении – как два влюбленных голубка.
Хьюго взял ее руки в свои, согрел их и произнес:
– Неужели, Изабелла, ты здесь, рядом со мною?
– Я не призрак. Можешь убедиться.
Он, будучи благороднейшим из благородных рыцарей, не стал тискать ее напрягшиеся в вожделении груди. Он поверил ей на слово.
– Значит, он…
«Он» – означало для него проклятое имя короля Джона.