И татары различают русские мечи, поблескивающие на солнце, сулицы, рогатины, светлые волосы видны из-под шлемов.
Вдруг из рядов татар выехал богатырь. С невольным удивлением смотрели на него русские ратники: какого же он огромного роста! Как широки его плечи.
— Челубей, — сказал кто-то, — прозывается Железным воином, Темир-мурзой.
Татарин-великан в надежном воинском доспехе ехал не спеша, вызывая русских храбрецов на поединок, чтобы по заведенному обычаю начать битву единоборством.
Неподалеку от князя Дмитрия сидели на могучих конях Пересвет и Ослябя, послушники Сергия Радонежского, которых старец из Троицкого монастыря послал с московским воинством, благословив на ратные дела. Сказал Пересвет Ослябе тихо:
— Челубей ищет равного себе. Я хочу с ним помериться силой.
Выехал Пересвет вперед и закричал громко, чтобы все его слышали:
— Отцы и братья! Простите меня, грешного! Брате Ослябе, моли за меня бога! Отец Сергий, помогай мне!
Перекрестился он наспех размашисто и выехал навстречу татарину-великану.
Грозен Темир-мурза, но бесстрашно и стремительно скачет к нему Пересвет в черном монашеском клобуке с нашитым на нем белым крестом. Нет на чернеце доспехов, но с ним вера, что смерть за освобождение земли своей не страшна. Тяжелое копье приготовлено для удара.
Увидел татарин русского богатыря и понесся ему навстречу. Мгновенье! Содрогнулась земля от удара, и упали оба мертвыми, пронзив друг друга на всем скаку огромными копьями. Кони пали тоже и не смогли больше подняться.
И ринулись противники друг на друга. Пешие и конные устремились навстречу смерти. Запели гудящие татарские стрелы. Смешались русские и татарские слова. Ударились друг о друга мечи и сабли… И сразу потеряли друг друга Юрка, Доронка, Ерофейка. Крики, скрежет железа, кровь.
А Тришка и Фетка рядом бьются. Вдруг закричал Фетка:
— Тришка! Гляди! Боярин наш!
И верно: облепили боярина татары серой саранчой, норовят мечами голову снести, а к хозяину тиун и ратник пробиваются. Увидел тиун Тришку и Фетку, завопил:
— На подмогу, братцы!
Вот они уже пятеро рубятся с татарами. Рассечено плечо боярина Михаила Юрьевича, с кольчуги кровь скатывается.
Бьются насмерть.
Упал боярин. Рухнул и тиун — стрела вонзилась в его грудь. Ратник захлебнулся кровью из горла рассеченного. Выбит меч из рук Фетки. В мгновенье схватил он меч Михаила Юрьевича.
Нечем дышать в тесноте великой.
Стоны, крики, предсмертное ржание коней.
…Старый Фрол из последних сил замахнулся копьем на конного татарина, но пала рука с оружием, мечом отсеченная, а второй удар пришелся на седую голову.
Видел смерть Фрола Степан-плотник, закричал зверино, так что бешеные лошадиные морды от него шарахнулись. И пошел на врага с топором. Страшен он был в своей ярости, седой и окровавленный.
— Други мои, Доронка, Ерофейка! Где вы? — кричал Юрка-сапожник. Но не слышно его голоса было среди грома страшной сечи. Словно обезумел Юрка. Поднимал он свою тяжелую дубину и опускал на головы приближавшихся к нему недругов.
Доронку же и Ерофея окружили татары, и они отбивались от ворогов, прижавшись спинами друг к другу.
— За детей и жен наших, Доронка!
— За землю родную, Ерофеюшка!
— Прощай, друг!
Не ответил Доронка — снес ему голову татарский меч.
Взметнулась над Ерофеем кривая татарская сабля.
«Вот и моя смертушка», — промелькнуло в его голове. Но рухнул татарин — русские ратники подоспели к Ерофейке.
Проходит час, а стрелы все летят, страшно трещат, ломаясь, копья, люди кричат каждый свое…
Передовой полк совсем поредел. Полегли первыми на поле брани простые русские люди.
Изнемогает Юрка. И совсем рядом с собой видит великого князя Дмитрия. Он сразу узнает его по высокому, могучему росту, черной окладистой бороде. Князь бьется с несколькими татарами. Один из них замахнулся копьем. Сейчас оно полетит в Дмитрия.
— Отступай к большому полку! — кричит ему великий князь, отбиваясь от наседавших на него татар.
Юрка пытается пробиться к великому князю. Бьется, желая заслонить от них Дмитрия Ивановича.
Откуда-то подоспела подмога. Юрка видит: князь вскочил на коня, потерявшего всадника.
— К большому полку! — кричит.
Теперь они все держатся вместе. Было дивно, как они еще уцелели среди этого ада.
…Мамай стоял у своего богатого ханского шатра, что поставили на самом верху Красного холма, и смотрел на битву.