– Тебя хранят Венера и Минерва, – покачал головой он.
– Наверное. Я так устала. Но теперь мне намного легче. Я всё тебе рассказала, и мне хорошо, – слабая улыбка тронула её губы, и Эмилия, накрывшись шерстяной накидкой, прижалась головой к груди Лация. Он обнял её, и они долго сидели молча, думая о превратностях судьбы и непонятной воле богов, ведущих их разными путями. В эту ночь, впервые со дня встречи в римских термах, они снова остались одни на женской половине дома, в небольшой тёплой спальне, где, согревшись под тёплыми одеялами, долго целовали друг друга, ласкали и любили, а потом, не в силах заснуть, проговорили до самого рассвета, пока бог солнца Соль не разогнал на небе ночные полчища звёзд и богиня ночного света Луна не отправилась вместе с поверженными воинами в царство тьмы. Лишь тогда бог сновидений Морфей окутал их своим волшебным покрывалом, погрузив в сладкие сны, где Лаций и Эмилия, подобно богам, парили над землёй, взявшись за руки и улыбаясь облакам и солнцу.
ГЛАВА ЛЮБОВЬ И ОРУЖИЕ
Две недели пролетели, как один день. Эмилия с удовольствием слушала его рассказы об иудейских храмах и садах Палестины, о финикийских торговцах и красивых местах между городами Тиром и Сидоном и, конечно, об оружии. Она даже уговорила Лация взять её с собой на торговую площадь, где продавали свои изделия мастера из разных городов. Там, по словам его друзей, скоро должны были продавать свои мечи сирийцы, у которых они получались в Азии лучше всех. Однако сирийцы так и не приехали, зато на третий день, когда Лаций уже отчаялся найти что-нибудь подходящее, Эмилия вдруг показала ему на одного оборванца, который сидел рядом с кузницей и не был похож ни на торговца, ни на ремесленника. У него на коленях лежал красивый длинный меч. На земле, в тени его фигуры, прятались железные ножны. Это было странно, потому что обычно оружие так не продавали.
– Кажется, это очень красивый меч, – тихо прошептала она и улыбнулась хитрой улыбкой, полной любви и нежности. Лаций усмехнулся в ответ и с сожалением покачал головой, чувствуя, что с трудом может оторваться от её глаз, потом приказал слугам подождать и подошёл к неподвижно сидевшему продавцу.
– Твой меч? – спросил он, с первого взгляда увидев, что оружие было действительно прекрасным. Мужчина в длинной серой накидке и таких же штанах, не спеша поднял глаза и окинул его внимательным взглядом. Лаций заметил, что тот был без обуви, хотя его ноги не были стёрты о камни и кожа не носила на себе следы ходьбы по камням. – Ты продаёшь его? – ещё раз спросил он молчуна. Тот кивнул и медленно протянул ему меч и ножны. На них был нанесён тонкий рисунок, и уже одно это говорило о том, что меч был не простым оружием, а ценным подарком. – Сколько? – коротко спросил Лаций, перекинув его из одной руки в другую, не в силах оторваться от треугольных насечек по всей длине лезвия. Затем сделал несколько взмахов и с удивлением заметил, что рукоятка удобно лежит в руке и меч не кажется тяжёлым. Взяв у одного из сопровождавших его ликторов палку, он без усилий разрубил её прямо в воздухе. Лезвие разрезало её, как стебель травы.
– Нравится? – тихо спросил продавец.
– Да, – ответил Лаций, покачав головой. – Сколько?
– Десять золотых монет, – со вздохом произнёс хозяин и погладил ножны.
– Сколько?.. – вырвалось у Лация от удивления. – Почему продаёшь? – ему стало интересно, откуда у такого неказистого человека такой роскошный меч.
– Деньги нужны, – ещё тише ответил босоногий незнакомец.
– Этот меч делали не здесь, – вдруг раздался голос другого человека. Это был старый кузнец из располагавшейся рядом кузницы. Он вытер руки о грудь и со знанием дела покачал головой. – Это меч его отца. Тот ещё с Тиграном Великим вместе воевал. Хороший меч! Очень хороший. Но, видишь, у него четыре дочери и один сын. Жена недавно умерла. Любил её очень. Она очень красивая была и работящая. Теперь ему совсем трудно. Сапоги продал, видишь. И всё равно всем должен. Осталось только дочерей продавать на рынке. Но они у него ещё совсем маленькие, много не дадут. Он долго не протянет. Верблюда украли, склада нет, торговля не пошла. Зато меч отца хороший.
– А сколько твой отец отдал за него? – спросил Лаций продавца.
– Не знаю. Он говорил, что Тигран подарил его после битвы.
– Да, такие вещи сейчас не делают, – снова вставил своё слово старый кузнец. – Наверное, железо в крови закаляли. Не иначе, как в крови. Видишь, как гнётся и не ломается! – он согнул лезвие почти пополам и со знанием дела покачал головой.