– Гарем посещал купец из Польши, господин.
– Гарем? И кто этот купец?
– Да молодой поляк. Продавал наложницам повелителя всякие вещи: ткани, золото, ожерелья, благовония.
– И что в этом такого? Что здесь странного? Разве купец оставался с наложницами повелителя наедине?
– Нет, что ты, господин. Там были евнухи, и они глаз с купца не спускали. Да и был он там не долго. Распродал все и ушел.
– И что здесь странного? На то он и купец чтобы торговать. Кто привел его во дворец?
– Мурза Али, господин.
– Али? Этот своего не упустит. Не иначе получил от купца хороший бакшиш. Но Али мой слуга. Это я сделал его тем, кто он сейчас есть. Али не мог сюда привести врага. Или ты иного мнения?
– Нет, господин. Вот Махмуд тогда наблюдал за господином Али, – Роман кивнул на второго слугу.
Низкорослый потурнак* (*потурнак – христианин принявший ислам) Махмуд, вышел вперед и сообщил:
– Господин Али присчитывал деньги. Он получил от купца не менее тысячи золотых.
Да еще и изрядный кусок бархата прихватил с собой. Из того, что получил в качестве бакшиша кизляр-ага.
– А с купцом Али не разговаривал?
– Почти нет, господин. Но он привел его, и они могли все обговорить по вопросу торговли ранее.
– Во дворец купец бы просто так не попал. А наш Али часто покровительствует купцам. И в этом нет ничего странного, Роман. Что ты видел еще?
– Но, господин, этот купец продал свой товар чересчур дешево. Мой отец был купцом и я знаю истинную стоимость товара, что он принес. Он едва выручил одну пятую от его истинной стоимости. Зачем ему было давать бакшиш Али и кизляр-аге чтобы продать товар за бесценок? Это кажется мне подозрительным.
– Роман, а знаешь ли ты что такое выгода?
– Конечно, знаю. Получить больше чем вложил, господин, – ответил слуга.
– Ты прав, Роман, – сказал Селим бей. – Больше чем вложил. Но сначала стоит вложить. Вот твой купец и вложил деньги. И выгодно вложил. Татарские войска вернуться с богатой добычей. Доля хана весьма велика. И уже сегодня ночью хан выберет себе женщину из гарема. И она, если сумеет ему угодить, расскажет о хорошем купце и попросит пригласить его во дворец снова. И наш хан щедро одарит все наложниц и сам заплатит за товары! Вот она истинная выгода твоего купца.
– Да, но…
– Хватит про это, Роман. Здесь нет ничего странного. Ничего. Есть ли еще что-либо необычное, что вы видели? Были ли новые поступления в гарем повелителя?
– Да, – ответил третий слуга поляк Ясек. – В гарем были куплены пять новых наложниц. Я все успел выспросить о них, как ты велел, господин.
– И что это за женщины?
– Красавицы. Две польки, и три уруски. Но совершенно глупые гусыни. Кроме красоты в них нет ничего.
– А вот это интересно, – Селим стал выспрашивать дальше. – С чего ты взял, Ясек, что они глупые?
– Евнухи рассказали мне, что девки все время жмутся по углам и плачут. Двоим из них не больше 13 лет, а остальные постарше. Но толком они ничего про себя не сказывали. Евнухи немало потрудились с ними.
– Это не показатель того, что девки глупы. Могут и прикидываться.
– Не думаю, что они прикидываются, господин. Тогда они слишком искусны в деле лицедейства. Но они из простых, и никакой грамоты не ведают. Откуда в них искусство притворства, что годами воспитывается? Да и никаких действий они не предпринимали, господин. Не задали ни одного стоящего вопроса. И дичатся всего.
Женщины гаремные выбились из сил, желая заставить их одеться в наши одежды.
Стыдятся своей красоты.
– Тогда ты, пожалуй, прав, Ясек. Что с теми, кто готовит еду для повелителя?
– Там все старые и проверенные рабы, господин, – сообщил Махмуд. – Еду они проверяют десять раз сами, прежде чем отправить её на пробу. Особенно это касается фруктов, господин. Никто не знает, какой плод попадет к хану. И никто кухней не интересовался. Про то мне доносит верный человек.
– А новые рабы? – спросил Селим бей.
– Этих много, господин. С неделю назад доставили больше сотни молодых и здоровых мужчин…
Бахчисарай, дворец хана Мехмеда IV Гирея: тревоги Селим бея Хан прибыл во дворец, и забот у Селима стало в пять раз больше. В такой ситуации, когда рядом Мюрад Гирей ни на кого он положиться не мог. В своем любимом Фруктовом кабинете хан сразу дал пир своим приближенным в честь победы.
Здесь были и калга, и гениш-ачерас Искандер бей, и Махмуд-паша, и мурза Сулеш, и глава ханского дивана* (*диван – нечто похожее на кабинет министров в нашем понимании) и иные придворные и военные чины.
– Наш повелитель, равен своему предку Чингисхану в искусстве войны! – провозгласил мурза Сулеш. – Он обратил гяуров в бегство и захватил столько пленных.
– Верно! Скоро на базарах Кафы, Гезлова и Бахчисарая будут тысячи рабов! – подхватил слова Сулеша гениш-ачерас. – И все благодаря тому что Аллах милостив к великому хану Мехмед Гирею!
Гениш-ачерас Искандер бей был человеком султана, как и Махмуд-паша, и командовал янычарским отрядом, что постоянно стоял в Крыму. Мехмед Гирей хорошо знал цену лести этого аги и совершенно не верил в его искренность.
– А были ли вести от солнцеликого падишаха? – спросил хан Икандер бея.
– Падишах Мухаммед IV благоволит великому хану. И видит его усердие в деле искоренения неверных.
– Все это я и сам видел в послания султана Мухаммеда IV ко мне. Но не прислал ли тебе, Искандер бей, султан иных новостей?
– Иных? Нет, великий хан.
Хан смерил взглядом Икандер бея. Но лицо придворного военачальника было бесстрастным.
"Странный взгляд сегодня у хана, – отметил про себя Икандер бей. – Какой-то рассеянный. Давно я таким не видел Мехмед Гирея. Вялый голос и вопросы словно задает те, что ему приказали задать".
Но дальше про это думать Икандер не стал. Мало ли что могло произойти в жизни хана и что повлияло на его настроение.
Селим бей на пиру не был, ибо командовал стражей. Он лично расставлял посты вокруг покоев хана…
Али также прибыл во дворец, и нашел там Селим бея, своего господина.
– Ты не торопился на мой зов, Али, – выговорил ему Селим бей. – Неужели и тебя запугали?
Али еще раз поклонился своему господину:
– Если господин про царевича Мюрад Гирея, то я как раз пришел с новостями про него.
– Вот как? Давай свои новости.
– У Мюрада уже больше тысячи всадников.
– Что? – не мог поверить Селим бей. – Откуда у него столько воинов? Где можно незаметно спрятать тысячу воинов?
– Он не собирает их вместе. Сейчас в Крым возвращаются многие отряды с войны.
Мурзы и салтаны идут по своим становищам и растекаются по Крыму. В такой кутерьме легко затеряться. В окрестностях Бахчисарая у Мюрада около 400 всадников. Они разбиты на два отряда. Между Бахчисараем и Гезловом еще 400 всадников. Те только и ждут сигнала от царевича. И еще 200 воинов на дороге к Кафе.
– Да где он собрал столько?
– Это еще не все. Многие недовольные спешат к нему на поклон. У царевича везде посты и заставы с лошадьми, если ему будет грозить опасность он сразу уйдет.
– А я распустил большую часть войска! – вскричал Селим бей. – Да стоит Мюраду только ударить…
– Никуда он не ударит, господин. Он сидит и ждет.
– Ты уверен? Сам понимаешь, что от этого зависит?
– Уверен. Сам царевич Мюрад Гирей действовать не станет. Ждет своего часа.
– А вот этого он вряд ли дождется, Али. Меня пугает только то, что Мюрад Гирей может отважиться напасть на Бахчисарай и захватить хана.
– Этого не будет. Мои люди на страже и предупредят если что.
– Тогда у нас впереди несколько дней и ночей. А даже за одну ночь, иногда, многое можно успеть…
В окрестностях Бахчисарая: Дом мурзы Али Мурза Али все узнал об истинном местопребывании Мюрад Гирея. Он думал, как ему поступить. Садить на ханский трон этого строптивого принца – ошибка. Но и открыто противиться посланнику самого царя он не мог.
Порядки в московском государстве он знал отлично. Попробуй он возрази против слова великого государя, так этот Ржев такого донесет в Москву, что Приказ тайных дел разработает план как избавиться от самого Али. А уж там быстро придумают способ.