Итак, 1509–1511 гг. прошли в пограничных спорах. Вооруженные люди с той и другой стороны нападали на порубежные села, захватывали скот, секли крестьян и уходили на свою территорию. И всё же эти споры не могли стать поводом для нового широкомасштабного конфликта.
Серьёзно обострили русско-литовские отношения известия о подстрекании Сигизмундом крымских татар напасть на южные рубежи России. В мае 1512 г. татарские набеги опустошили российские уезды за р. Окой. Одновременно с этим из Литвы были получены сведения о «безчестьи» литовскими властями сестры государя, великой княгини Елены.
В дипломатических документах объявление войны изложено следующим образом: «Лета 7021, учинилася весть к великому князю Василъю, что Жигимонт король, через свое докончанъе и через крестное целованье, посылал к Минли-Гирею царю, чтоб он государеву землю воевал и с ним на государя стоял; и царевичи де крымские, по его наводу, и на государевы украины приходили; а на другой год итти на государя царю, или детем его, а королю сойтись с ним же. И князь великий, с своею братьею и з бояры, приговорил, что пригож ему, не дожидаясь приходу царева и королева в свою землю, дело делати с королем по зиме. И вышел князь великий с Москвы на Литовскую землю ратью, да послал к королю с складною грамотою подьячего Васюка Всесвятцкого, а в грамоте писал свое имя с титлы, а королево без титлы. А в грамоте писал про обидные всякие дела и о том, что королеве паны безчестье учинили, и людей, и казну, и имение ее поймали, и бесерменства на государеву землю наводят…»[84](выделено мной — А. Л.).
Таким образом, официальным поводом новой вспыхнувшей войны 1512–1522 гг. послужил арест сестры государя Елены Ивановны. Арест происходил в церкви; княгиню хватали за рукава и силой вывели на улицу. Этими действиями был попран закон о неприкосновенности в храме («безчестье учинили»). Сложно сказать, пыталась ли великая княгиня действительно выехать в Бряславль, или всё же бежать в Москву под защиту брата. Е. И. Кашпровский[85] обратил внимание на то, что высылка казны в пограничный город, доклад её дворецкого Войтеха Клочко и выдвижение русской рати М. Ю. Щуки Кутузова, М. С. Воронцова и А. Н. Бутурлина с Великих Лук[86] к Бряславлю свидетельствуют о будто бы готовящемся побеге. Однако это всего лишь догадки исследователя. Решение Елены выехать в Бряславль может объясняться желанием найти защиту в стенах своего замка. Королева писала ранее, что «Жигимонт король ее не во чти и не в береженье держит, да и сила от короля и от панов рад чинитца великая, и городы и волости выпустошили».[87]
В том, что казна Елены была отправлена в её же имение, дворецкий В. Клочко усмотрел признаки подготовки побега, после чего виленский и троцкий воеводы М. Радзивилл и Г. Остикович особо не церемонились и выволокли сестру московского государя из церкви.
Выдвижение русской рати к Бряславлю относится уже к началу боевых действий и могло преследовать цель перехвата казны королевы. Так или иначе, но в этом «безчестии королеве» Василий Иванович нашел серьезный повод пойти войною на обидчика. Наконец, ещё одним поводом для войны были постоянные подстрекания («накупки») крымских царевичей Ахмет-Гирея и Бурнаш-Гирея напасть на южные рубежи России.
Первый поход на Смоленск
По описаниям того времени, крепость была защищена «самим потоком [Днепра], болотами и также человеческими усилиями, укреплениями и дубовыми бревнами, сложенными четверной стеной и наполненными смолистой глиной, и даже лишенной покрытых площадей, рвом и высоким валом обнесена вокруг, так что виднеются только крыши домов. И ни ударами бомбард, ни стенобитными орудиями, ни различными подкопами, ни огнем или серой нельзя их ниспровергнуть, ни взоити на них»[88].
Описание укреплений Смоленска подтверждается «Новым известием о Литве и московитах» («New Zeytung auff Litten vund von den Moskowitter»), составленным в 1513 г.: «…крепость не имела каменной стены, но только была окружена дубовыми загородками, наполненными очень толсто для сопротивления камнями и землею; через эти перегородки не проникло ни одно ядро…»[89]. В псковских летописях замечено, что город имел «твердость стреминами гор и холмов высоких затворенно и стенами велми укреплен».[90]
84
1505–1514 гг. Дипломатические сношения великого князя Василия Ивановича с королями Александром и Сигизмундом Казимимровичами // СИРИО. Т. 35.№ 84. С. 488–499.
85
86
87
1505–1514. Дипломатические сношения великого князя Василия Ивановича… // СИРИО. Т. 35. С. 490. № 84
89