Помимо похода В. В. Шуйского под Полоцк, Василий III отправил в Литовскую землю несколько отрядов. Князь М. В. Горбатый «ходил в Литовскую землю далеко, кош у него стоял в Молодечне, в Маркове, в Лебедеве, а воевали Литовскую землю и по самую Вильну, а направо от Вильны воевали также по Немецкую землю, и полону и животов людских безчислено вывели». К Слуцку, Минску и Новогрудку ходила рать князя Семена Курбского и также захватила большой полон. Другому отряду удалось прорваться к Витебску и даже сжечь посады.[482]
Но парировать и отразить удары литовцы смогли только с Полоцка. Во всех других случаях упор в обороне делался на систему крепостей. С городских стен укрывшаяся шляхта могла только безучастно взирать на зарево пожарищ.
В период работы великого сейма в Берестье (ноябрь 1518 — январь 1519 гг.) на совещаниях с панами-радой и с подданными было принято весьма суровое решение: вновь собрать «поголовщину» («серебщину») не только с центральных и западных областей ВКЛ, но и с украинных. В ходе крымских набегов и войны с «московитами» порубежные поветы были изрядно опустошены. Каждый пан и урядник должен был дать по 30 грошей с каждого члена семьи, каждый шляхтич — по 2 гроша, простые люди — по грошу.[483] Королевские грамоты о чрезвычайном сборе средств разосланы по всем поветам и воеводствам.
Но проблема заключалась в том, что наёмникам надо было платить уже с весны 1519 г., когда планировалось начать новые боевые действия, а серебщину к тому времени было не собрать, поэтому вновь и вновь король прибегал к займам, закладывая земли и волости. За 1519 г. «заставлено» имений на сумму более 20 000 коп грошей! Приходилось даже королю занимать у гетмана наемников — Януша Сверчовского (под заклад Высокого двора).[484]
Несмотря на ряд мер, предпринятых на укрепление военной организации, переломить ситуацию Литва уже не могла. В какой-то мере этому способствовали события в Галиции.
По согласованию с Василием Ивановичем крымский хан отправил царевича Богатыря «в Ляцкую землю».[485] Расчет московский государь сделал на то, что вторжение татар в Польшу не даст возможности Короне оказать помощь ВКЛ наемниками — составной частью литовской армии.
Большая орда татар под предводительством калги («царевича») Богатыря вторглась в Львовскую, Белзскую и Люблинскую области. 2 августа под Сокалом их встретило 3–4-тысячное польское войско, усиленное 2000 Волынского ополчения князя К. И. Острожского. На берегу Буга произошла Сокальская битва, в ходе которой польские части (как пишут хронисты — молодежь знатных родов польских) под командованием Фридриха Гербурда были разбиты, а уцелевшие войска укрылись в Сокальском замке.[486]
Неудачи на дипломатическом поприще вынудило ВКЛ вести войну на два фронта. Пока прусский магистр активно готовился к наступательным действиям, русские войска сразу с нескольких направлений вошли в пределы ВКЛ.
Впервые в истории русско-литовского противостояния московская конница вышла на виленский тракт, чем навела значительный переполох среди жителей столицы. По соглашению с татарами, пишет Сигизмунд в своих посланиях, «моски, которые насчитывали пятьдесят тысяч, вторглись в Литву и достигли окрестностей Вильны».[487]
Если обратиться к отечественным источникам, то можно не только выявить цели и задачи таких «воинских прогулок» (выражение Н. М. Карамзина), но и состав соединений.
Летом к Витебску же «загонами» прошла еще одна рать (9 воевод). Еще одна рать В. В. Шуйского (12 воевод) двинулась «под Молодецну, литовские земли воевать из Вязьмы»,[488] а другая рать, М. В. Кислого Горбатого, вышла из Дорогобужа. Вот как описывал итоги летней кампании сам Василий III в послании Альбрехту: «от Смоленска велели есмя идти боарину и воеводе своему князю Василью Васильевичу Шуйскому и иным своим воеводам… а от Новгородцкие и от Псковские украины, с Лук Великих, велели есмя идти в Литовскую землю воеводе своему и наместнику псковскоиу князю Михаилу Васильевичу Горбатому … а из Стародуба и из Северы велели есмя идти … Семену Федоровичу Курбскому … а велели есмя идти тем своим воеводам … прямо к болшему его к литовскому городу к Вильне…».[489] Конечно, ни о каком захвате городов речи не шло; задачи походов были вполне определенными — собрать трофеи, сорвать сборы литовского войска и показать противнику, в чьих руках находится стратегическая инициатива. Данная военная демонстрация была предпринята не для завоевания новых территорий, а для закрепления предыдущих успехов — присоединения Смоленска.
485
1520, января 12 – июня 11. Сношения боярина Григория Федоровича с воеводой виленским Николаем Радивилом // СИРИО. Т. 35. № 86. С. 547–548.
486
Потери в той битве оценивались до 1200 человек, включая сына Николая Фирлея, польского гетмана. Описание битвы см.: Chronicorum Bemardi Vapovii partem posteriorem 1480–1535 // Scriptores rerum Polonicarum. T. 2. Cracoviae, 1874. P. 159–162;
488
489
1519, август. Отпуск от великого князя посланника Василия Александрова к магистру Прусскому // СИРИО. Т. 53. № 13. С. 142–143; См. также: Софийская 2-я летопись // ПСРЛ. Т. 6. С. 263.