— А, понятно, — говорит он, тряся передо мной ручкой. — Ты под каблуком.
— Это не так.
— Слабо верится. И это нормально. Я бы точно надрал тебе задницу за это раньше, но сейчас я понимаю, каково это - быть под каблуком в наши дни.
— Мы только раз порезвились, — протестую я. — Сбавь обороты, ладно?
— Да, конечно. Как скажешь. Итак, — говорит он, подавшись вперед, — что произойдет, когда Совет директоров встанет на твою сторону? Потому что, должен сказать, план, который мы обсуждали в прошлый раз - настоящий клад. Она ни за что не сможет переплюнуть тебя, Карвер. Ты знаешь эту компанию вдоль и поперек.
— Я ей не поддамся. Просто не могу. Я ждал этого всю свою чертову жизнь.
— Знаю. Помнишь, в старших классах мы говорили, что однажды будем управлять империями наших отцов? Как круто, мы думали, это будет? — Он лучезарно улыбается. — Мы почти сделали это - осуществили мечту.
— Нет, это произойдет только в начале следующей недели. — Я пододвигаю папку к нему через стол. — Взгляни на это для меня. Если придумаешь какие-нибудь еще стратегии, дай мне знать. Я хочу, чтобы эта штука стала бриллиантом.
— Конечно. Я назначу сегодня встречу с Присциллой и попрошу ее тоже посмотреть.
— Тебе недостаточно ее дома?
— Мне никогда не будет достаточно этого. — Он листает файл, кивая, переходя от страницы к странице. — Так что будет, когда все это закончится?
— О чем ты?
— Когда ты станешь генеральным директором. Что будет с ней?
Я прочищаю горло.
— Не знаю.
— Думаешь, она останется здесь? Я имею в виду, она не работала с тобой раньше. Черт возьми, она даже не работала на Манхэттене, — замечает он. — Ты думаешь, она вернется на Западное побережье?
Мой взгляд устремляется вдаль, пока я размышляю над этим. Переедет ли она обратно в Калифорнию? Разве она не останется здесь и не займет место в «Джонс и Галлум»?
— Ей придется остаться, — говорю я, в моем голосе нет ни капли уверенности. — На данный момент ей нужно вложиться, тебе не кажется?
Мой друг смотрит на меня.
— Инвестировать в компанию? Или в тебя?
— Ну, я имел виду компанию.
— А ты?
А что я? У меня пересохло во рту, когда я подумал о вполне реальной возможности того, что она уйдет. Для меня это ничего не значит. Или значит?
— Кто ты? Психиатр? — Я поправляюсь, поднимаясь со стула. — Иди поиграй в доктора со своей женой.
— Моя жена, — усмехается он. — Пожалуй, я так и сделаю. — Он встает, когда я направляюсь к двери. — Я все изучу и перезвоню тебе утром, Карвер.
— Спасибо, Маркус.
— Всегда пожалуйста.
Глава 13
Эмити
Я вздергиваю нос при виде чашки эспрессо на моем столе.
— Мне это даже не нравится.
— Тогда зачем ты попросила меня принести его? — спрашивает Хэлли, положив руку на бедро.
— Мне нужен кофеин. Я сонная.
— Ну, в обычном кофе кофеина больше, чем в эспрессо.
— Это неправда.
— О, но это действительно так. На моей последней работе в кофейной компании мы проводили по этому напитку презентацию. Это было в разделе «интересные факты» брошюры, — говорит она, скорчив гримасу. — Я ненавижу маркетинг. Я бы предпочла заниматься бизнесом, где меньше людей.
Нахмурив брови, пробую напиток.
— Мне нравятся люди. Только не тогда, когда я так вымотана. Мое терпение на исходе.
— Так почему ты так устала? — спрашивает она.
— Я не могу уснуть с тех пор, как приехала в Нью-Йорк. — Я зеваю, несмотря на эспрессо. — Здесь слишком шумно или что-то в этом роде.
— Ты здесь выросла, — смеется она. — Твой пентхаус находится на последнем этаже многоэтажного здания. Нет никакого смысла в том, что ты не можешь здесь спать.
Я пожимаю плечами.
— Может, ты слишком много работала над этой презентацией?
— Я продолжаю говорить себе, что это всего на пару дней, а потом смогу вернуться к обычному графику.
— Может быть.
— Может быть?
— Подумай об этом, Эм. Если ты станешь генеральным директором - да, у тебя будет больше выходных и зарплата престижнее, и в твоих руках будет судьба компании. Но, как думаешь, ты будешь работать меньше часов, чем сейчас?
— Мой папа работал, — говорю я, выпячивая нижнюю губу. — Он каждый вечер возвращался домой к ужину.
— Не спорю, но это было десять лет назад. С тех пор ландшафт на Северо-востоке сильно изменился.
Мой отец предупреждал меня именно об этом, когда звонил пару месяцев назад, чтобы сообщить, что уходит на пенсию.
— Бизнес сильно изменился, Эмити. Он открыт для тех, кто хочет вложиться в работу и сделать себе имя.
Это та возможность, о которой я мечтала - прийти с оружием в руках и оставить свой след в мире.
Я снова зеваю.
— Подумай об этом, — говорит она, глядя на свой телефон. — Мне нужно пойти расписаться за доставку.
Возвращаясь к презентации, над которой я работала со вчерашнего вечера, ввожу некоторые дополнительные формулировки. В ней просто и наглядно показано, подкреплено достоверными данными - почему «Джонс и Галлум» необходимо перестроить с нуля. Я знаю, что Карвер предпочитает расширение, но он ошибается. Если Совет директоров не слепые, они должны это заметить. Они должны выбрать меня. Даже при нынешних высоких показателях рестораны разорятся в течение пяти лет, если не будут приняты меры по переоборудованию, пока есть такая возможность.
Папа даже не подозревал, что все так плохо. Вчера вечером он позвонил мне с Багамских островов, и я ввела его в курс дела. Можно было услышать, как упала булавка. Я не спрашивала, собирается ли он рассказывать отцу Карвера, не думаю, что он это сделает. Это мое видение и моя информация, которую я в праве использовать. И он это знает.
— Эта штука тяжелее, чем кажется, — говорит Хэлли, таща большую коробку и ставя ее на мой стол. — Что, черт возьми, ты заказала?
— Ничего. Уверена, что это для меня?
— Эмити Галлум. Это ведь ты, верно?
— Очевидно.
— Оно было отправлено поздно вечером. Но здесь нет обратного адреса.
Порывшись в своем столе, я нахожу ножницы. Разрезаю крышку. Вытащив из коробки крышку из пенопласта, я сразу узнаю ярко-красную надпись.
— Хэнли! — Я вскрикиваю.
— Что это?
— Смотри! — Взяв банку меда, пакетик кофейных зерен и буханку хлеба от Берты, моей любимой пекарни на фермерском рынке, я смотрю на Хэлли и чуть не плачу. — Только полюбуйся на это…