В какой-то момент Дайна предложила арендовать свой настил в доме приютившей её семьи.
- Дайна-Дайна, - покачала головой босоногая хозяйка, продолжая растирать в ступке какие-то семена. – Оставайся просто так.
- Остаться я не смогу.
- Тогда побудь сколько надо.
- Хорошо. У вас тут… очень хорошо. К тому же я всё равно не знаю, чем заняться до 28 перволетня.
- Кто знает, что случится 28 перволетня? – улыбнулась хозяйка дома.
Вот и Дайна не знала.
Просто осталась и жила. Дни, проведённые в селении зеленокожего народа, слились для неё в один длинный день, яркий, как цветущая лужайка, и весёлый, как хороводы местных девушек и парней. Днём Дайна помогала хозяйке дома или в общих работах, вечерами играла с молодыми гринами у костра, а когда темнело, слушала сказы старейшин. О жизни, о мире, о природе, в которой всё напоминало один большой хоровод, и много-много маленьких хороводиков внутри него…
«Пульс Авеанны…» - вспоминала она порой фразу Энриля, по-прежнему гадая, чем можно отсчитать этот пульс?
Закатами и рассветами? Птичьим щебетом – сначала утренним, потом вечерними свирелями и редкими ночными возгласами? Плеском речных рыб в течение суток? А может той особой солнечной порой, когда созревает радника? Или жатвами жнивицы, что случаются трижды в год?..
«Кажется, я поняла,» - улыбнулась Дайна спокойной глади Гриниллы. – «Пульс жизни считается самой жизнью – множеством её проявлений. Временами он затихает, сбивается и даже смолкает, но отсчитывается он каждым существом на этой планете – даже тобою, Энриль, и даже мной...»
- Дайна! – окликнула её дочка хозяйки Игги. – Ты чего к костру не идёшь?
- Сегодня не смогу, - вздохнула Дайна, заранее испытывая и светлую грусть, и сладкую ностальгию по этому месту.
- Вот и старейшина сказал не искать тебя, - понурилась Игги, но вдруг взглянула на Дайну, и от удивления распахнула глазёнки: – Ой!
- Что? – Дайна так же по-детски удивилась.
- Ты растворяешься… - с придыханием ответила гринка.
Опустив взгляд на собственные коленки, Дайна действительно увидела сквозь них траву, примятую собственными ногами, а потом взглянула на небо, где жёлтое солнце превратилось в пылающий шар, и теперь тот коснулся горизонта.
«Пора».
- До свидания, Игги, - печально улыбнулась Дайна.
Она уже попрощалась со всеми взрослыми, только детей решила не расстраивать.
«Но вот… опять не повезло».
- Я вернусь, - пообещала лекарка. – Мы ещё посидим у костра. И может, я сама расскажу вам новую сказку…
Она не разобрала ответа зелёной девочки. Она даже не была уверена, что Игги услышала её обещания.
Вокруг был Майн.
Дайна стояла посреди танцевальной площади, там, где раньше возвышался костёр, а теперь чернела голая выжженная земля. С этого места отлично просматривались торговые ряды, за ними высились дома, а ещё выше яро алел закат, который всё ещё боролся, но – Дайна-то знала – он всё равно проиграет ночной синеве.
К слову, только сейчас лекарка заметила схожесть ярмарочной площади с гигантским стадионом. Это показалось настолько чужеродным этому месту и забавным, что вызвало усмешку.
Вдруг её внимание привлекло светлое пятнышко за периметром площади. Присмотревшись, Дайна узнала машущего руками Энриля, который стоял за высокой сетчатой оградой.
Внутри всколыхнулось!
Поднявшаяся тяжёлая горячая волна обрушилась на сердце, сметая упорядоченные было мысли. Казалось, тихая мирная жизнь привела её нервы в порядок, но...
«…стоило увидеть его, и…»
Сердце болезненно сжалось. Хотелось бежать к нему. И вместе с тем обиженно стоять на месте. Она не знала, что делать?
Впрочем, окончательно решить ей не дали.
- Привет, - острые веанские уши уловили голос-шелест за спиной.
«Каролина…» - встрепенувшееся было сердце провалилось в тёмную бездну, а тело напряглось.
Однако обернувшись, Дайна едва не присвистнула. Несмотря на осунувшееся лицо и серые круги под глазами, выглядела её соперница великолепно. Ноги обтягивали чёрные брюки и высокие сапоги. Короткая чёрная рубашка из шёлка лишь подчёркивала достоинства фигуры. Ленты на воротнике можно было завязать бантом, но Каролина оставила их свободно развеваться.
«Блин, она даже причёску с локонами соорудила для такого случая. А я… пришла, как обычно – даже косу не переплела».