— Ваше Величество, мы находимся в растерянности.
— Неужели тот факт, что мы одержали великую победу, не переполняет вас счастьем?
— Мы осознаем, что вы в одиночку выиграли битву при Кадеше, Ваше Величество, но почему мы не атакуем эту крепость?
— Потому что у нас нет никакого шанса овладеть ею. Понадобится пожертвовать жизнями, по крайней мере, половины наших воинов, но и это не обещает успеха.
— Как долго мы будем бездействовать и созерцать эту проклятую крепость?
— Я заключил с Муваттали соглашение.
— Вы хотите сказать… мир?
— Я предъявил наши условия и, если они не будут выполнены, мы возобновим военные действия.
— Какой срок вы назначили им, Ваше Величество?
— Он истекает в конце этой недели, и тогда я узнаю цену слова хеттского императора.
Вдалеке на дороге, идущей с севера, показалось облако пыли.
Множество хеттских колесниц приближались к Кадешу. Быть может, эти колесницы были отрядом, пришедшим на помощь Муваттали и его союзникам?
Рамзес успокоил волнение, охватившее египетский лагерь. Поднявшись в свою колесницу, Фараон в сопровождении своего льва выехал навстречу хеттскому отряду.
Хеттские лучники не выпускали поводья из рук. Слава Рамзеса и его льва, Бойца, уже распространилась во всей Хеттской империи.
С одной колесницы сошел человек и приблизился к Фараону.
Элегантный, с мягкой походкой, гордым лицом и ухоженными усами, Аша забыл о степенности и бросился к Рамзесу.
Царь и его друг обнялись.
— Мое послание принесло тебе пользу, Рамзес?
— И да и нет. Я не сумел воспользоваться твоим предупреждением, но по воле случая судьба сыграла в пользу Египта. Благодаря тебе я немедленно вмешался. Но победу одержал бог Амон.
— Я думал, что никогда больше не увижу Египет, хеттские тюрьмы очень мрачны. Я, конечно же, попытался убедить противника, что я — сообщник Шенара, должно быть, это и спасло мне жизнь, затем произошло много событий. Умереть там было бы непростительной безвкусицей.
— Мы должны решить, заключать ли нам перемирие или продолжать военные действия, и мне будет полезно узнать твое мнение.
В своем шатре Рамзес показал Аша документ, переданный ему хеттским императором.
«Я, Муваттали, твой слуга, Рамзес, и я признаю тебя Сыном Солнца и порождением самого Света. Моя страна подчиняется твоей воле, она — у твоих ног. Но не злоупотребляй своей властью.
Твое влияние неумолимо, ты это доказал, одержав великую победу. Но зачем тебе уничтожать народ твоего слуги? Зачем злобе продолжать жить в твоем сердце?
Поскольку ты — победитель, согласись, что мир лучше, чем война, и дай хеттам глоток жизни».
— Прекрасный дипломатический стиль, — похвалил Аша.
— Послание кажется тебе достаточно ясным для всех соседних стран?
— Настоящее произведение искусства! То, что хеттский правитель побежден в бою, само по себе необычно, но то, что он признает свое поражение — это новое чудо, которое ты можешь отнести на свой счет.
— Мне не удалось овладеть Кадешем.
— Далась тебе эта крепость! Ты одержал решительную победу. Непобедимый Муваттали теперь называет себя твоим подданным, по крайней мере на словах… Этот факт вынужденного унижения сослужит необыкновенную службу твоему авторитету.
Муваттали сдержал слово, составив должный документ и освободив Аша. Теперь и Рамзес дал своей армии приказ свернуть лагерь и возвращаться в Египет.
Перед тем, как покинуть место, где столько его воинов расстались с жизнью, Рамзес обернулся и посмотрел на крепость. Муваттали, его брат и сын свободными и невредимыми покинут Кадеш. Фараону не удалось разрушить этот символ хеттской мощи, но что от нее останется после решительного разгрома коалиции? Муваттали, объявляющий себя слугой Рамзеса… Кто бы осмелился вообразить себе такой успех? Никогда царь не забудет, что только помощь его небесного отца позволила ему превратить катастрофу в триумф.
— В долине Кадеша не осталось больше ни одного египтянина, — объявил дозорный.
— Отправь воинов на юг, восток и запад, — приказал Муваттали своему сыну Урхи-Тешшубу.
— Рамзес, может быть, запомнил преподнесенный ему урок и спрятал свои войска в лесу, чтобы атаковать нас, когда мы будем выходить из крепости.
— Сколько нам еще придется убегать?
— Мы должны вернуться в Хаттусу, — сказал Хаттусили, — восстановить свои силы и пересмотреть наши действия.
— Я обращаюсь не к побежденному военачальнику, — вспылил Урхи-Тешшуб, — а к императору хеттского государства.