– Нееет! – что есть сил закричал он.
Ловко увернувшись, Молеон избежал удара Аскара Рога, ранив его мечом в бок. И тогда Владыка открыл рот, и тонкая белая нить протянулась из его рта в рот Молеона. От удивления молодой человек уставился на мага, вытаращив глаза и с каждой секундой теряя силы. Окончательно обессилев, Молеон выронил меч из рук, который со звоном упал на пол.
Аскар Рог подошёл к молодому человеку, вонзил ему кинжал в живот, и тот умер, как и его Том Сизай.
Фрижеля охватила паника: у него больше не было ни одной эссенции. Алиса с Абелем находились возле Дерина Свейла и ничем не могли ему помочь. А он окончательно выбился из сил и был слишком слаб, чтобы вызвать поток света без чьей-либо помощи. Теперь он мог рассчитывать только на свой меч да на склянку с ядом. И он прекрасно понимал, что ему нужно выиграть время.
– Аскар! – крикнул он. – Оставь их! Теперь наша очередь сразиться!
Жестокая улыбка растянула губы Владыки мёртвых. Его взгляд на мгновение застыл на юноше, и вдруг толпа зомбосвинов расступилась, образовав широкий проход, по которому Аскар Рог двинулся вперёд.
Сердце Фрижеля замерло в страшном предчувствии.
– Нет, только не это, – сказал он в ужасе от того, что сейчас произойдёт.
Коридор, образованный зомби, вёл колдуна прямо к Эрнальду. Дед Фрижеля швырнул в него огненный шар, снесший добрую половину бока мага мёртвых. Но Владыка лишь улыбнулся, и его тело полностью восстановилось.
Фрижель хотел подойти к деду, но толпа ходячих мертвецов была такой огромной, что он понял, что не сможет пробраться. Что делать? Фрижель обвёл взглядом зал. Нигде не было ни капли воды. А что, если воспользоваться светом? Ведь у него не было другого выбора. Но, зная, что дед находится в опасности, Фрижель никак не мог сосредоточиться, и его внимание постоянно рассеивалось. Страх превратил свет в неконтролируемую сущность, то исчезавшую, то появляющуюся вновь, то вдруг вспыхивающую, то моментально гаснущую. Удар зомби прервал его размышления.
– Истар! – в отчаянии крикнул Фрижель. – Халла! Абель! Алиса! На помощь!
В это мгновение Дерин подал знак, и его лучники пронзили тело Аскара Рога стрелами, но, несмотря на это, тот упорно продолжал идти вперёд, неуклонно приближаясь к Эрнальду. Энлиль выпустила огненный шар в Аскара Рога, тело Владыки воспламенилось. Но оно тут же вновь восстановилось. Колдун, не переставая хохотать, всего лишь повернул обсидиановый браслет, который он постоянно носил на правой руке. Он увернулся от удара мечом, нанесённого Эрнальдом, который, охваченный паникой, пытался воспламенить врага. Но всё это не произвело на Аскара Рога никакого впечатления, он схватил Эрнальда за шею, подняв над ним свой кинжал.
– Нееет! – что есть сил закричал Фрижель.
И он сделал жест рукой, как если бы свет должен был брызнуть из него, придя на помощь и спасая жизнь точно так же, как в Башне мёртвых в Джакаре.
Но ничего не произошло. В полном бессилии юноша увидел, как чёрное лезвие вонзилось деду в живот. Он всхлипнул от боли, его глаза уставились в пустоту, кровь окрасила уголок рта, колени подогнулись, и рукой он инстинктивно ухватился за руку Аскара, чтобы не упасть. Потом на глазах Фрижеля тело Эрнальда рухнуло на пол, покатилось по ступенькам, остановившись в конце лестницы, и открытые глаза застыли в немом изумлении.
Потрясённый Фрижель смотрел, не веря своим глазам, на распростёртое у ног Аскара Рога безжизненное тело. Его подбородок задрожал, рот произвольно открылся, втягивая воздух, и Фрижель стоял, не в силах вымолвить ни слова. Флуффи подбежал к телу Эрнальда и, поскуливая, облизал ему лицо. Но сознание юноши отказывалось верить в произошедшее. Он без конца вызывал в памяти последние минуты битвы, как если бы воспоминания позволили бы повернуть время вспять и изменить ход событий. Ведь Фрижель уже когда-то убедил себя, что его дед умер, но тем не менее обнаружил его живым в Суратане! Однако каждый раз Фрижель вспоминал распростёртого Эрнальда, и Флуффи, яростно облизывающего его лицо, и ошеломлённый взгляд деда, застывший в вечности. Всё было кончено, и он ничего не мог изменить. Совсем ничего. И это новое обстоятельство так грубо и жестоко вторглось в его жизнь, что юноша закачался и едва устоял на ногах. Боль пронзила живот, сдавила горло, дыхание перехватило, и ноги стали как ватные. В ушах стоял звон и отдалённое эхо его собственного крика. Глаза обожгло слезами, от которых затуманился взгляд, и светлые капли влаги побежали по подбородку.