Обычные причитания про Армагеддон. И про его проводников. Дискуссия о предопределенности конца времен. А вот это уже, по-моему, поинтереснее.
«Ангел Заката нематериален. Это астральная сущность. Его может видеть только тот, кто открыл духовное видение.
— Да не гони волну. Это реальный мститель. И я его видел.
— Это ты гонишь, Гремлин. Ты гонишь, гонишь, гонишь…
— Твое право не верить. Но от неверия ты становишься слабее. А я видел его.
— И что?
— И стал сильнее. Теперь я знаю то, что ты, тварь дрожащая, никогда не узнаешь с твоим убогим скепсисом…»
Что-то меня кольнуло. Из сообщения получалось, что интернетный хомяк под ником «Гремлин» (это такое фантастическое мелкое существо, которое от попадания на него воды превращается в монстра) видел Ангела Заката. Обкурился и увидел? Или во сне? В астрале?
Гремлин сам и ответил на эти вопросы несколькими сообщениями позже:
«Не колюсь, не пью и не курю. У психиатра не лечусь. Видел. Знаю. Готов ступить на ПУТЬ.
— Ну ты и дурак, Гремлин. Дурак, дурак и еще раз дурак.
— А ты живешь во лжи. Во ЛЖИ и сгинешь, не поняв ничего…»
Оп-па. Зацепочка…
Не такая сильная. Скорее всего, бесполезная. Но ведь чем черт не шутит…
Гремлин — потенциальное чудовище, если верить сказкам. Как тебя искать, будущий друг мой? Что мы имеем на тебя. Сайт, где ты постоянно дохнешь. Ник с изображением мохнатой мультяшной рожицы. Что из этого можно вытянуть? Я думаю, немало. Тут работа для технарей. Сам я в этом не особо компетентен.
Жалко, Паши Архимеда нет. Он бы поднял всю подноготную этого Гремлина, залез бы в его компьютер и выудил всю информацию. Он был хакер от бога. С ним не нужны мне были никакие технические службы ФСБ. Вся информация, разлитая по Инету, была в его власти.
Эх, Пашка, Пашка…
Я взял телефон спецсвязи, исполненный под обычный айфон, и вызвал Куратора. Изложил ему ситуацию.
Тот был озабочен и, казалось, пропускал мимо ушей мои откровения об интернетных баталиях.
— Не ахти какая зацепка, — закончил я рассказ. — Но надо отработать.
— Какая зацепка? — вдруг вспыхнул, как порох, Куратор. — Что ты меня своими подростковыми фантазиями грузишь?
— Что стряслось? — удивился я такой реакции.
— Очередной меморандум «правдолюбов» опубликован. Обещана на среду серия терактов.
— Расслабьтесь. Все равно практика показывает — нашей профилактике грош цена. Поэтому просто приготовьтесь считать трупы.
— Типун тебе на язык, умник. Работай, а не майся дурью.
— Выбросить дурь из головы нетрудно, но жалко, — отметил я. — Надо отработать этого интернет-клоуна. Может, хоть какой-то толк будет.
— Надо, так отработаем.
— Жду информации по нему…
Через два дня на электронную почту мне пришло краткое досье на Гремлина. Там была фотография — из личного дела в Университете связи. Лицо худое, изможденное, глаза какие-то пустые и нездешние. Не как у наркомана. Как у… Трудно сказать… Как у нечистой силы…
В миру он Осипов Дмитрий Владимирович, двадцати годков от роду. Домашний адрес. Справка — родился, крестился, адреса проживания, родственники. Приписка — в Университете не появлялся неделю.
Что дальше? Взломанная переписка с сайта. Распечатка звонков с мобильного телефона за год с компьютерным анализом наиболее частых контактов и абонентами. Листы с эсэмэсками.
Ну и чего резину тянуть? Сейчас и начнем по нему работать.
На сайт он не выходит — затеять с ним переписку не удалось. Будем действовать прямолинейно, с помощью телефона. Сошлюсь на «Гендальфа» — это его оппонент с форума, они скидывали друг другу телефоны на электронную почту.
Главное, зацепиться языками. По ходу будем импровизировать. Чего-нибудь придумаю в зависимости от того, куда разговор пойдет. Не впервой.
Мобильный не отвечал.
Что у нас еще? Его городской телефон.
Я взглянул на часы. Семь вечера. Все должны быть дома.
Набрал домашний телефон. И услышал женский голос — приятный, но вроде как изможденный.
— Диму можно?
— Дима уехал.
— Давно?
— Три дня назад.
— Надолго?
— А вам какое дело? Я ничего не хочу о нем знать.
— Он же ваш сын? — ляпнул я наугад.
— Сын? Он чудовище! Чудовище!!!
Глава 7. Миссионер
Краснокирпичный, с острыми башенками и стрельчатыми окнами, храм Святой Марии на Луганской улице, с одной стороны, был совершенно чужд московскому городскому ландшафту. От него веяло сахарной картинностью швейцарских городков, а заодно отблесками средневековых аутодафе. И вместе с тем он вписался в столицу России, которая испокон веков поглощала и адаптировала под себя все архитектурные стили и направления, приобретая диковатый и вместе с тем завораживающий вид.