– Мы были в Нью-Йорке на одном мероприятии. Возможно выступление Читта показывали по телевизору. – Я сделала паузу, но все молчали. Нола и Дэниел смотрели в тарелки, Корбин – на меня. Я чувствовала, как во мне растёт напряжение. Столовая наполнилась тяжёлым воздухом, не хватало кислорода. Или это всего лишь ком в моём горле. Но говорить надо было, ведь они хотят знать. – По дороге в отель водитель не справился с управлением, и наша машина врезалась в стену здания. Водитель и Читтапон погибли. Я находилась в коме три недели или около того. Всё это время я… жила в Нью-Йорке.
Мама с Дэниелом обменялись взглядами, явно не зная, кому взять на себя инициативу и задать важный вопрос. Корбин их опередил:
– Почему нам не сообщили?
– Я тоже спрашивала. Со мной был друг Читта Вон. Он сказал, что официально Читта не объявили погибшим. Чтобы не посеять панику, они решили утаить факт моей болезни. До сих пор Читтапон якобы находится со мной в отпуске, поэтому прошу вас, всё это должно остаться в этих стенах.
Нола швырнула вилку.
– Я не понимаю! Ты была в коме, а родителям не сообщили. Муж погиб, но ты не имеешь к этому никакого отношения?
– Пожалуйста… – я уже глотала слёзы.
– Но я ведь переписывался с тобой… – медленно произнёс Корбин.
– Не со мной. С Воном. Это он писал.
– То я и думал, что твой английский изменился. Словечки странные появились, ошибки в словах. Решил, что ты совсем уже кореянкой стала.
– Послушайте, – я начала терять терпение, – это случилось, хорошо? Мне очень тяжело, потому что я его любила! Думала, что правильно сделала, что вернулась домой… не заставляйте меня жалеть.
И несмотря на то, что не наелась, убежала к себе в комнату. Лишь спустя полчаса ко мне пришёл Корбин с подносом.
– Ты не доела, – сказал он, ставя поднос на мою постель.
Подобрав под себя ноги, я удобно уселась и принялась есть куриные крылышки, о которых мечтала с тех самых пор, как покинула столовую.
– Прости, ладно? – сказал Корбин. – Мне неясно лишь твоё высказывание по поводу любви, ведь в последнюю нашу встречу…
– Всё изменилось с тех пор. Жизнь вообще интересная штука. Не любила, протестовала, а потом поняла, что без него… – я замолчала, в носу защипало, а мясо проглотить не смогла.
– Элора, не надо…
– Я могла бы быть с ним счастливой. Он замечательный человек. Добрый и отзывчивый. И… он искренне любил меня. Его последние слова знаешь какими были? – из глаз хлынули слёзы. – «Люблю тебя, чаги»… А я… я не успела…
Теперь я захлебывалась собственными слезами, и Корбину ничего не оставалось, как крепко обнять меня и приговаривать: «Ш-ш-ш, родная, тихо. Ну всё…»
~~~
Дэниел сразу после ужина уехал в клуб, но не для того, чтобы потусить.
Проигнорировав несколько своих знакомых, он прошёл к бару, заказал бутылку пива и стал всматриваться в толпу. Сегодня суббота, а значит её день. И он не ошибся. Фаррен появилась в клубе в коротенькой белой юбочке со шнуровками и в корсете спустя пятнадцать минут после его прихода.
Она была с подружками, поэтому он не стал подрываться с места, а ждал, пока она сама его заметит.
Ему в это время строили глазки с дюжину девушек. Даже официантка то и дело крутилась возле симпатичного блондина, но Дэниелу все они были до одного места.
Фаррен заметила его только тогда, когда подружки заказывали коктейли возле бара. Он не поздоровался, а лишь поднял бутылку с пивом в знак приветствия. Это был намёк, и Фаррен его поняла. Отвязавшись от подружек, она подошла к нему.
– Раз уж сам Дэниел Бессон явился сюда, должно было случиться что-то сверхъестественное.
– И случилось.
– Вот как? Что же?
– Не здесь, – сказал он, встал и ушёл.
Выругавшись про себя, Фаррен последовала за ним на улицу, а потом ещё шла полквартала до его машины. Когда она залезла на переднее сиденье, то громко хлопнула дверцей и наставила на него палец.
– Что за игры ты устроил?
– Элора вернулась.
Тишина. Казалось, Фаррен дышать перестала.
– Вернулась? Одна?
– Да.
– Развелись?
– Он погиб, Фаррен.
– Что?! – девушка подпрыгнула в кресле так, что машина раскачалась. Дэниел сдержался, чтобы не выматерить её. А та верещала. – Ты лжёшь! В новостях ничего не сообщали, а уж я…
– И не сообщат. Это хранится в секрете. И ты будешь молчать. Если в прессу просочится подобный слух, я лично скручу твою лебединую шейку.
– Напугал. Мне нет смысла идти в прессу. Если об этом умолчали, то меня высмеют.
– Хорошо, что ты это понимаешь.
После отъезда Дэниела Фаррен напилась. Новость о гибели её любимого айдола стала ударом. А то, что Элора вернулась, её мало волновало. В данный момент Фаррен ненавидела бывшую подругу всем сердцем. Не так должно было всё сложиться, не так…
~~~
Как в старые добрые времена мы с Заком устроились на заднем дворе в соломенных креслах. Он сам приготовил коктейли. Нас окружала природа. В бассейне плескалась вода, солнышко пригревало, птицы перелетали с ветки на ветку, чирикая. Прошло два дня. Я потихоньку приходила в себя и рада была появлению Зака. Всё, о чём просила – не напоминать.
– Чем занимаешься сейчас? – спросила я немного отстранённо.
– Заканчиваю учёбу. Вчера ездил смотреть новые запчасти на свою «крошку». Если хочешь, можешь присоединиться, как раньше.
Я потупила взгляд.
– Нет у меня желания копаться в машинах.
– Тебе надо отвлечься, Элора.
Я кивнула. Голова раскалывалась. Утром снова обнимала унитаз. Мама уже всерьёз обеспокоилась моим здоровьем и решила позвать семейного доктора. Он взял анализы, в следующий понедельник узнаю, что со мной. А пока боролась с плохим самочувствием, валяясь то тут, то там.
– В данный момент всё, что я хочу – это есть и спать. Есть и спать.
Зак улыбнулся и протянул ко мне руку, я интуитивно вложила свою ладонь в его.
– Меня успокаивает уже то, что ты хочешь есть.
– А вот меня это напрягает. Никогда я столько не ела! Располнею, буду как тот кот из фильма, – я хихикнула, представляя свой толстый зад. – Кому я буду нужна такая?
– Мне.
Я открыла рот, но ответить не успела. На задний двор ураганом влетела Фаррен. Хлопая от удивления глазами, я попыталась привстать, но она толкнула меня обратно. Зак дёрнулся, чтобы защитить, но я жестом приказала ему не лезть. Мне казалось, весь дом задрожал при звуке её разъярённого голоса. Она крикнула так громко, что у меня появился писк в ушах.
Но хуже был смысл её слов:
– Ты его убила!
Глава 21
Слова Фаррен зазвенели у меня в голове колокольчиками. Шок и непонимание обездвижили меня. На секунду я потеряла нить реальности. Увидела, как Фаррен разъярённая шагает ко мне, желая почему-то схватить, но Зак опережает и, жестко схватив её за горло, отбрасывает в сторону.
Упав, Фаррен быстро поднялась и заверещала вновь.
– Ты, идиот, не понимаешь, что она убила Читтапона Ли! В первый раз не получилось, решила попытать счастья во второй. И получилось!
Зак разозлился:
– Что ты такое болтаешь? Где охрана? Кто вообще тебя впустил?
Меня начало тошнить.
Корбина, как назло, дома не было. Он бы быстро выпроводил горе-подругу из этого дома. После всего случившегося мне сложно относиться к ней по-прежнему как к подруге. К Фаррен дружеские чувства давно остыли. И хотя я защищала её, ради неё вышла замуж за Читта, не считала никогда, что она поступила со мной справедливо. Я много раз пыталась оправдать её действия, но теперь вижу, что не стоило тратить на это время. «Ты убила его» было брошено в лицо, как удар грязной тряпкой, вместо того, чтобы проявить сочувствие.
Зак удерживал её одной рукой, пока та кричала:
– Она всей душой ненавидела Читтапона, и просто мечтала, как бы поскорее избавиться от него. Ну чего молчишь? Правда глаза колет?
Я хотела ответить, но тошнота подобралась близко к горлу, и я боялась, что начну блевать прямо здесь.