– Эх ты, ревнивец! Это просто мои друзья, ясно?
Внезапно Зак завёл машину и выехал на дорогу.
– Что? Куда ты меня везёшь?
– Туда, где мы сможем поговорить. Я просто устал от глупых споров, ведь я не этого добиваюсь. Ссориться с тобой мне хочется меньше всего.
– Знаю, – пожала плечами и отвернулась к окну. Я молчала до тех пор, пока мы не приехали.
И кто бы мог подумать, что он привезёт меня именно в наше любимое место. Обычно мы втроём – я, Зак и Корбин, а иногда с нами была Фаррен – проводили здесь целые вечера. Это было мини-кафе с соломенными беседками, расположенными на улице. В каждой беседке по центру стоял стол, рядом скамейки, а с потолка свисала необычная лампа с расписным абажуром. Внезапно вспомнила, что это тайские абажуры, и сразу грусть накатила. Вот бы Читта сюда привезти…
– Не против, если я закажу кофе?
– Мне со сливками.
Прошло минут десять прежде чем Зак заговорил. Сначала он рассматривал меня, как будто увидел впервые в жизни. Я же старалась на него не смотреть, думала о своём. Не я, а он меня сюда привёл. Пусть говорит.
– Мы дружим очень давно, но ты стала какой-то чужой.
– Скажи спасибо Фаррен.
– Я так не хочу, Элора. Если ты считаешь, что я должен забыть про свои чувства и только так вернётся наша дружба, то я готов попробовать.
Я не долго сопротивлялась. Дотронувшись до его руки, тепло улыбнулась.
– Я никогда не была против дружбы с тобой, Зак. Прости меня.
Он попросил разрешения обнять меня, и я позволила. Зак пересел на мою скамейку и заключил меня в медвежьи объятия. И в наших улыбках вспыхнуло пламя, которое может сжечь дотла всех недоброжелателей в мире. Как прежде.
~~~
Он ничего не делал. Лежал и смотрел в потолок.
Жизнь внезапно потеряла смысл. Одно слово, хоть и произнесённое с сожалением, убило весь энтузиазм и желание стремиться к вершинам. «Они винят тебя…» – сказал Вон. Родители Элоры винили его в гибели их дочери. Что могло быть хуже? Только осознание того, что он действительно виноват.
Ян в третий раз за день зашёл к нему в комнату, помахал листочком, где был написан текст песни.
– Ну же, дружище, соберись! Ты же не думал зарываться в горе. Смотри, видишь? Ты песню для неё написал.
В ответ молчание. Читтапон не хотел ни с кем разговаривать, даже с Яном. Парень потоптался на месте, затем ушёл. Вернулся после обеда, сел на стул и молча наблюдал за Читтом. Присутствие человека не позволяло расслабиться и настроиться на свои мысли. Ян откровенно мешал. И Читт сдался.
– Ладно. Что ты от меня хочешь?
– Я музыку написал для этой песни. На первом этаже пианино есть.
– Оставь меня в покое, Ян. Мне всё до лампочки.
– Но так нельзя! Если не хочешь объяснять, почему ты так резко упал духом, не надо. Одно скажу: сколько ни страдай, жизнь не остановится.
– Уходи, – вяло произнёс Читт и отвернулся.
Ян обиделся и больше не пришёл. В течение двух последующих дней Читт вдоволь насладился одиночеством. Он скучал по разговорам с Яном, но себе в этом не признавался. Вон больше не приезжал и Марк исчез вместе с ним. Ну и чёрт с ними! Ким предупредила, что участвует в проекте и несколько дней будет в отъезде. Впервые Читту захотелось её увидеть. Сейчас казалось, что он нужен только ей одной.
Читтапон внушил себе, что её забота искренняя. Он решил, что девушка пытается загладить своим присутствием вину Тхэ Мина, который ни разу не приехал, чтобы узнать, как здоровье его друга.
В следующий раз, кода Ким приехала, Читт был с ней любезен. Со временем они стали теснее общаться. Читт улыбался ей и даже флиртовал. Ян видел это и качал головой. «Не ты ли говорил, что эта девица тебя раздражает?» – как будто спрашивал он, но потом решил, что не его это дело.
Ким помогла Читту немного ожить, и Яну это было на руку. Однажды заманив Читта на первый этаж с помощью медсестры, он уселся за пианино и начал играть. Когда закончил, услышал восторженные хлопки.
– Мне нравится! – сказал Читт, подъезжая к пианино в своём инвалидном кресле. – Сыграй ещё раз, а я попробую спеть.
Так началась работа над новым хитом, который выйдет через несколько месяцев, но никто не услышит имени Читтапон Ли. Ян и Ли решили создать дуэт. Это будет новый этап карьеры обоих парней. И Ким поддержала их идею, пообещав передать задумку Марку.
Всё складывалось лучше некуда. В Корее, возможно, о Ли будут говорить как и прежде, но до Америки вряд ли долетят новые хиты дуэта. Уж Марк и Ким постараются этого не допустить.
~~~
Ворвавшись в гримерку, Сяо напугал Тхэ Мина. После выступления на футбольном матче тот устал и не чувствовал ни рук, ни ног. Услышать громкие вопли он никак не ожидал.
– Иногда мне кажется, что ты чокнутый, – буркнул Тхэ Мин несколько раздражённо.
– Смотри.
– Что это?
Сяо пихал под нос Тхэ Мина телефон. На экране было приостановлено видео с физиономией Ду Хёна.
– Ты слушал это интервью?
– Нет. На кой чёрт сдался мне Марк?
Сяо заставил Тхэ Мина просмотреть ролик. Болтовня Марка была бессмысленной и неинтересной за исключением одного единственного вопроса, заданного ведущей:
«Когда мы услышим новые песни Читтапона Ли?»
«В будущем году мы планируем новый проект. Пока это только планы, но верю, поклонники Читтапона Ли придут в восторг».
Забрав телефон, Сяо начал расхаживать по тесной комнатушке, выгоняя каждого, кто заходил сюда. Тхэ Мин снял верхний пиджак и остался в короткой белой рубашке с галстуком, хотя рад был бы и от неё избавиться. Он размышлял над тем, что услышал.
– Я всё думаю, – говорил Сяо, – почему Ду Хён не желает сообщать поклонникам Ли страшную новость. Зачем «кормить» их обещаниями, если никаких песен Читтапон больше не споёт?
– Да, это странно, – нахмурился Тхэ Мин. – Пожалуй, я навещу Марка. Что ещё за проект он задумал?
Он хотел выдавить из Марка хоть какую-то дельную информацию. Быстро, однако, не получилось Тхэ Мину навестить Марка. Собственный плотный график выматывал настолько, что он забывал обо всём на свете. Тхэ Мин часто думал о Воне и о том, что же такого тот собирался сказать. Выяснилось, что Вон уехал в Китай сниматься в фильме. Удивляло, насколько резко Вон принял решение подписать с китайской продюсерской компанией контракт. Только винить Тхэ Мин его не мог лишь потому, что сам варился в той же каше. Мог бы хотя бы на телефонные звонки отвечать… это ещё одна странность.
Спустя неделю Тхэ Мин поймал Марка в студии и попросил аудиенции. Тот заявил, что может уделить пару минут. Тхэ Мин не стал терять время и в лоб спросил, что происходит.
– Поклонники верят, что Читтапон жив. Зачем ты это делаешь? И о каком проекте будущего идёт речь в этом интервью? – Тхэ Мин воспользовался ссылкой Сяо и показал видеоролик Марку. – К чему этот обман? Мало того, что вы в тайне похоронили мирового айдола, так ещё играете в какие-то игры…
– Разве тебя не предупреждали, Тхэ Мин, – Марк выставил вперёд палец, и выглядело это угрожающе, – это дела компании. Нам выгодно держать всё в тайне. Тебе не нужно лезть в наш бизнес, иначе… – Марк выдержал паузу. – Иначе мы влезем в твою карьеру. Ты же не хочешь, что бы она пострадала? Сейчас слава принадлежит тебе, Тхэ Мин. Смотри, тебя пригласили выступить на футбольном матче. Не достижение ли? А сейчас извини, мне необходимо работать.
Марк ушёл, а Тхэ Мин ещё несколько секунд сверлил его спину взглядом.
Угроза карьере заставила его заткнуться и забыть о своём погибшем друге на несколько месяцев. Однако Сяо Чжэнь продолжал верить, что в этой истории что-то не так; каждый раз, встречая Тхэ Мина, он заводил одну и ту же пластинку, доводя Тхэ Мина до стресса.
– Что, ты хочешь, чтобы я сделал? – взорвался однажды Тхэ Мин. – Что? Я бессилен. Я ничего не могу. Да и есть ли смысл?
– Есть, – ответил Сяо, но уже самому себе. – В жизни всегда и во всём есть смысл. Надо только копнуть…