– Давайте боевую директиву. Начнем действовать и мы. Начальник Генштаба Жуков встал и вслух зачитал подготовленный проект директивы. Сталин сказал:
– Сейчас надо отдать войскам короткую директиву. Сделав несколько шагов по ковровой дорожке, оно становился рядом с Жуковым и негромко добавил:
– Сократите директиву наполовину и телеграфируйте в округа, которые мы преобразуем в направления или фронты.
Трудное решение о вступлении страны в войну принято.
Когда в половине десятого Тимошенко, Жуков и Ватутин вновь прибыли в Кремль, то им показалось, что члены Политбюро так и не уходили из сталинского кабинета. Осведомившись у Жукова, какие новые сообщения поступили в Генштаб из приграничных округов за минувшие пять часов, Сталин обернулся к наркому обороны:
– Что там у вас?… Давайте.
Тимошенко прочитал проекты указов Президиума Верховного Совета СССР о проведении мобилизации военнообязанных 1905–1918 годов рождения, а также о введении военного положения в европейской части страны с 23 июня.
Сталин взял из рук Тимошенко оглашенные документы и еще раз внимательно прочитал их про себя. Затем, сократив тексты документов, передал их Поскребышеву.
Когда секретарь покинул кабинет, Тимошенко предложил следующий документ – проект директивы о создании Ставки Главного Командования Красной Армии. И его Сталин прочитал, но править не стал и негромко заключил:
– Не горит. Обсудим на Политбюро ЦК. – Так же поступил он с проектом мобилизационного плана по производству боеприпасов. Только резюме прозвучало несколько иное: – Этот план мы должны рассматривать с наркоматами уже по-другому. Одни-двое суток ничего не решат.
Последнее предложение маршала Тимошенко о преобразовании Прибалтийского военного округа, Западного и Киевского Особых военных округов в Северо-Западный, Западный и Юго-Западный фронты было принято без обсуждения.
Когда, исчерпав все вопросы, Тимошенко попросил разрешения отбыть в Наркомат обороны, Сталин сообщил ему, что в двенадцать часов по радио выступит Молотов с Заявлением Советского правительства. Он был немногословен:
– Послушайте. Радио повторит его несколько раз.
Обсудив на Политбюро ЦК вопрос о создании Ставки Главного Командования, Сталин по пытался переговорить по телефону со всеми командующими фронтами и выяснить, что в данный момент времени происходит у границы. Но его попытка оказалась безуспешной.
Потеря управления войсками в начальный период войны грозила развалом фронта, и Сталин немедленно принял меры. В то время когда Молотов вы ступал по радио с Заявлением правительства, на Политбюро ЦК были приглашены маршалы, заместители наркома обороны – начальник Главного военно-инженерного управления строительства укрепрайонов Шапошников и по вооружению Кулик.
– Вот что, – сказал Сталин, здороваясь с вошедшими, – по донесениям разведки мы лишь примерно знаем, где находятся немецкие и наши войска. Так управлять войной нельзя. В качестве представителей Ставки решением Политбюро ЦК вы направляетесь на Западный фронт с за дач ей по мочь его командованию наладить управление войсками и ежедневно докладывать нам об обстановке: Вопросы ко мне есть?
Вопросов к председателю СНК не последовало. Маршалы Шапошников и Кулик вышли из кабинета.
Вскоре после полудня Сталин позвонил в Генштаб генералу армии Жукову и без всяких вступлений сказал:
– Наши командующие фронтами не имеют опыта в руководстве боевыми действиями войск и, видимо, растерялись. Этот вопрос мы только что рассмотрели на Политбюро. Оно решило направить вас на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки. На Западный фронт ею уже направлены маршалы Шапошников и Кулик. Вам следует немедленно вылететь в Киев, а оттуда как можно быстрее попасть на передовой командный пункт фронта в Тернополь.
– Товарищ Сталин, а кто же здесь будет руководить Генштабом? – невольно вырвалось у Жукова.
Сталин был готов к ответу и на этот вопрос:
– Оставьте за себя Ватутина, – сказал он и тут же добавил: – Не теряйте времени зря, мы тут как-нибудь обойдемся, а вы нужнее сейчас там: Желаю успеха.
С каждым днем обстановка на фронтах становилась все сложнее. Особенно много забот доставляло командованию и государственному руководству развитие событий на Каунасском и Минском направлениях. Донесения же, поступающие с фронтов в Генштаб, страдали поверхностной оценкой обстановки и нередко приводили к противоречивым выводам.
– По-вашему, получается, что немец несет большие потери и все-таки быстро продвигается в глубь нашей территории? – Сталин остановился позади Ватутина и ткнул мундштуком в карту. – Идет только четвертый день войны. Войска 11-й армии генерал-майора Морозова сдали немцу Кедайняй, Каунас, Вильнюс. Отступают дальше: Куда?