В полночь 4 декабря в Перхушково позвонил Верховный:
– Чем еще, к тому, что уже дано, Ставка должна помочь вашему фронту, товарищ Жуков?
– Требуется хотя бы две-три сотни танков для развития наступления, товарищ Сталин, и поддержка авиации.
Но ответ Верховного прозвучал не утешительно:
– Авиация будет, районы ее применения уточните с Генштабом, а танков пока, товарищ Жуков, нет.
В первый день контрнаступления от Москвы, 5 декабря, Калининский фронт опрокинуть боевые порядки врага не смог. По замыслу Ставки, фронт выполнял вспомогательную задачу и превосходства в силах над противником не имел.
Спустя сутки, тоже на рассвете, перешли в наступление войска Западного фронта: 30-я армия Лелюшенко – севернее Рогачева, 10-я армия Голикова – из района Михайлова.
В тот же день, 6 декабря, началась Елецкая наступательная операция войск Юго – Западного фронта. В ней участвовали: 1-я гвардейская стрелковая дивизия Руссиянова и 3-й кавкорпус Крюченкина.
Перемены на фронтах скрупулезно анализировались в Ставке. Генерал-лейтенант Василевский предельно точно докладывал фронтовую обстановку:
– До сих пор неудовлетворительно развивается наступление в полосе Калининского фронта. Генштаб полагает, что командующему фронтом следует поверить в успех контрнаступления. Но сейчас у Конева такой уверенности нет.
Верховный остановился у торца стола:
– Но, возможно, дело не только в уверенности ил и сомнениях командующего фронтом и его штаба?
Этот вопрос Сталин адресовал маршалу Шапошникову:
– Я знаю, Борис Михайлович, что командующий фронтом генерал Конев – очень настойчивый и упорный человек?
Шапошников был как всегда корректен:
– В оценке личных качеств Конева, товарищ Сталин, вы, пожалуй, близки к истине. Но дело и в том, что он наносит удары прямолинейно, в стиле военной доктрины противника.
Верховный искоса бросил взгляд на «оперативку»:
– Как это «прямолинейно»?
– Он прорывает оборону врага на участках фронта до пятнадцати километров, – пояснил Шапошников. – Это касается и 22-й армии Юшкевича, и 31-й армии Вострухова.
– Но почему же Генштаб не указал до сих пор Коневу на эту ошибку? – вставил реплику Молотов.
– В том-то и дело, Вячеслав Михайлович, что Генштаб обращал его внимание на это обстоятельство при утверждении плана операции, но Конев проигнорировал их.
В дискуссию тут же вступил Берия:
– Генерал Конев мнит из себя выдающегося полководца, товарищ Сталин. Завалил Западный фронт, и теперь на Калининском у него ничего путного не получается.
Сталин снова обратился к начальнику Генштаба:
– Продолжайте, товарищ Шапошников. Но короче. Шапошников поправил пенсне, высказался до конца:
– Учитывая, что все населенные пункты превращены противником в опорные узлы, а дороги, как правило, им заминированы, наступающим войскам следует применять более гибкую тактику, обходные маневры.
– А товарищ Жуков, что же, действует иначе? – Верховный приостановился, искоса посмотрел на карту.
– Конечно, иначе, товарищ Сталин, – ответил Шапошников. – Хотя 30-я армия тоже прорывалась на широком фронте, Лелюшенко разумно использовал свое выгодное оперативное положение и теперь развивает первоначальный успех.
– Продолжайте доклад, товарищ Василевский, – на ходу, сделав характерный жест рукой, сказал Верховный.
– Главные силы 30-й армии нависали над левым флангом и тылом группировки противника, противостоящей нашим 1-й ударной, 20-й и 16-й армиям, и постоянно угрожали ударом на Клин, – Василевский сопровождал свои слова показом на карте. – Артподготовка перед началом наступления не проводилась. Атака началась за два часа до рассвета. Таким образом, была обеспечена внезапность удара.
– Но темнота усложняла действия и наших танковых частей, товарищ Василевский! – возразил Ворошилов.
– Это было учтено, Климент Ефремович, – парировал Василевский. – Чтобы командиры машин и водители не напоролись в темноте на препятствия и выдерживали направления атаки, с ними днем проводились занятия на местности.
– А кто еще из командармов действует подобным образом, товарищ Василевский? – спросил Молотов.
– Опыт Лелюшенко на Западном фронте использует командующий 10-й армией Голиков.
Верховный снова остановился рядом с докладчиком:
– Скажите, товарищ Василевский, а почему ночью войска наступают только на отдельных участках? Какие тут причины? Что думает Генштаб по этому поводу?