– Ночью наступают подвижные части, товарищ Сталин, а стрелковые соединения пополняются резервами и подтягивают отставшие тылы, – ответил Василевский.
– А почему бы Генштабу, товарищ Василевский, не распространить повсеместно положительный боевой опыт 30-й армии? – требовательно спросил Верховный.
В разговор тотчас вступил Шапошников:
– Мы изучим опыт командарма 30-й Лелюшенко, товарищ Сталин, и дадим директиву в войска.
Верховный остановился рядом с Василевским, но обратился к наркому боеприпасов Ванникову:
– Скажите, товарищ Ванников, где находится в настоящее время конструктор вашего профиля товарищ Щелкин?
Вопрос застал наркома боеприпасов врасплох. Ванников не знал, где находится конструктор Щелкин.
– Извините, товарищ Сталин, но мне неизвестно нынешнее местонахождение Кирилла Ивановича Щелкина.
Председатель ГКО продолжил диалог:
– Я располагаю информацией, товарищ Ванников, что конструктор Щелкин в составе московского ополчения ушел на фронт.
В разговор сразу же вступил Ворошилов:
– Но он имеет отсрочку от призыва, товарищ Сталин. Председатель ГКО уверенно возразил:
– Товарищ Ворошилов, разве у ополченцев кто-нибудь спрашивает такие документы? Достаточно фамилии, имени, отчества, года рождения – и все. Становись в строй.
Тут же председатель ГКО распорядился:
– Поэтому, товарищ Ванников, надо разыскать Щелкина и вернуть его в Москву. Крупный специалист по боеприпасам, он поможет наркомату в решении проблем по минным взрывателям, которые не терпят отлагательства.
Каждый следующий день приносил разнокалиберные вести с фронтов. Одни из них радовали, другие огорчали. 13 декабря перешли в наступление войска 5-й, 33-й и 43-й армий Западного фронта на Можайском и Наро-Фоминском направлениях. 3-я армия Юго-Западного фронта освободила Ефремов и повела наступление на Орел. Среди потерь значились и особенно заметные. 19 декабря у деревни Палашкино под Рузой пулеметная очередь врага скосила командира 2-го гвардейского кавкорпуса генерал-майора Доватора и командира 20-й кавдивизии полковника Тавлиева.
Вечером 14 декабря в Москву прилетела английская делегация во главе с министром Иденом. Еще в аэропорту союзникам дали понять, что он и мо гут побывать на любом из участков фронта под Москвой. Предложение пришлось англичанам по душе. Они посетили Клин. В самом городе и по дорогам близ него валялось огромное количество трофейной боевой техники, автомашин и повозок, что лучше любых слов говорило о подлинном разгроме гитлеровских полчищ на подступах к столице. Иден выразил восхищение действиями Красной Армии и пообещал непременно рассказать о них своим соотечественникам. Свое обещание он выполнил. По возвращении в Лондон он созвал в конце декабря журналистов и восторженно заявил: «Я был счастлив увидеть некоторые из подвигов русских армий, подвигов по истине великолепных».
Декабрьское контрнаступление Красной Армии потрясло вермахт до основания. Противник был отброшен с подмосковных позиций на сто пятьдесят – двести пятьдесят километров на запад. Угроза нашей столице была окончательно ликвидирована. Москва начинала жить «нормальной военной жизнью». В самом конце декабря вернулись из эвакуации многие оборонные наркоматы, правительственные учреждения. В филиале ГАБТа возобновились вечерние спектакли. Как знаменательно все это было!.. Москва выстояла!
В ЦЕНТРЕ СРАЖЕНИЯ – ОПЯТЬ ВЯЗЬМА
Впервые за последние годы не получилось у Гитлера новогодних торжеств. Кризис на Востоке разрастался, и фюреру было не до них. Но по традиции, и 1 января, после обсуждения обстановки на фронте группы армий «Центр» и в Крыму, состоялся ритуал награждения высших чинов Главной Ставки крестами «За военные заслуги». Хотя о каких заслугах в момент позорного бегства войск могла, собственно, идти речь?
Особенно беспокоили «Вольфшанце» неудачи войск Клюге. К исходу 1 января 9-я армия Штрауса утратила Старицу и продолжала откат к Ржеву. В переговорах с Гитлером командующий группой армий «Центр» предлагал оставить город и занять оборону по правому берегу Волги. Клюге был уверен, что не удержит позиции 3-я танковая армия Рейнгардта. Но Гитлер не соглашался на сдачу Ржева.
На правом фланге группы армий «Центр» обстановка складывалась ничуть не легче. Шмидт, возглавив объединение 2-й танковой и 2-й армий, оказался не в силах закрыть брешь по Оке, перед Сухиничами. Правый фланг 4-й армии Кюблера с боями отходил к Боровску и Малоярославцу. Попытки боевой группы Штумме, командира 40-го армейского корпуса, задержать продвижение русских к Юхнову не удались.