Так, например, Багратион у него сражается под Шенграбеном с десятикратно превосходящими силами французов! Напомним, что согласно официальной легенде, почти что принятой как постулат в русской исторической литературе, у французов было здесь пятикратное преимущество. Но Мезенцеву даже этого показалось мало.
Все остальное выстроено по этому же принципу. И эта книга, мягко говоря, не может считаться исчерпывающей историей войны Наполеона с Третьей коалицией.
Что же касается иностранной литературы и, прежде всего, французской, здесь нет недостатка в исследованиях, посвященных войне 1805 г. Для многих французских историков Аустерлиц – это некая «победа-образец», блистательное проявление военного гения Наполеона и самая яркая страница его военной биографии. Неслучайно поэтому с 20-х гг. XIX в. вплоть до сегодняшнего дня во Франции выходили подробные и не очень подробные истории этого похода, научные и не очень научные, а также книги, которые можно было бы охарактеризовать просто как бульварные.
Однако вся эта литература самого разного качества характеризуется отсутствием знаний о русской стороне. Что говорить, если даже современный французский историк, претендующий на звание самого глубокого исследователя войн наполеоновской Франции, Ален Пижар совершенно серьезно написал в своей гигантской монографии «Наполеоновская армия»[7], что под Дюренштейном[8]11 ноября 1805 г. 5 тыс. французских солдат дивизии Газана разбили 30-тысячный русский корпус и нанесли ему потери в 12 тыс. убитых и раненых!
Вот уж поистине полная неосведомленность о противнике! Конечно, выдающиеся классические военные историки эпохи торжества серьезной позитивистской военной истории в начале XX в., знаменитые Аломбер и Колен, опубликовавшие громадный сборник документов о войне 1805 г.[9], не писали подобной ереси, но и они с трудом представляли себе, что происходит по другую сторону линии, разделяющей войска, и уж точно не могли вникнуть в политические перипетии этих событий, так как не работали в русских архивах, а внешнеполитические документы российской стороны практически не были тогда еще опубликованы.
Мы не будем мучить далее читателя перечислением всех многочисленных работ русских, французских, австрийских, английских и т. д. Скажем только, что, по нашему глубокому убеждению, автор настоящей работы впервые попытался исследовать подробно источники обеих сторон конфликта, рассматривая внимательно и скрупулезно документы как русских, так и французских архивов. Сверх этого проработал тысячи опубликованных документов: письма, записки и дневники современников – и, не пренебрегая воспоминаниями, отдавал предпочтение исключительно синхронным документам, тем, которые несут гораздо более точное видение событий, чем искаженные кривым зеркалом времени мемуары.
Все эти источники читатель будет постоянно встречать в тексте книги, а также найдет в пространном списке источников и литературы, приложенном в конце данной работы. Не нам судить об успешности представленного вниманию читателей исследования, но автор может заверить, что изложенное в книге покоится на серьезном документальном фундаменте.
Глава 1. Россия и Франция в конце XVIII в.
Мы приближаемся к моменту, когда великий народ, с которым мы ведем войну, будет нам предписывать законы и заставит заключить мир; нельзя не восторгаться этим народом, вчера я взял в плен гусарского офицера, поведение которого было так благородно, что можно прийти в отчаяние, не встречая таковых у нас.
Начнем с того, с чего обычно не начинают, о чем часто просто не пишут или упоминают лишь вскользь, – с численных величин.
Выдающийся немецкий историк Ганс Дельбрюк справедливо отметил: «Военно-исторические исследования… лучше всего начать с подсчета численности войск. Числа играют решающую роль, не только для вычисления соотношения сил… но и безотносительно сами по себе. Передвижения, легко совершаемые отрядом в 1000 человек, являются уже весьма затруднительными для 10 000 человек, чудом искусства для 50 000 и невозможным для 100 000»[10]. То же самое можно сказать и о политических вопросах. Без знания того, каким удельным весом обладало на международной арене то или иное государство, просто немыслимо исследовать его политику… а это, увы, сплошь и рядом встречается.
10