Всего Эйрик ярл провел в этом походе пять лет. Возвращаясь из Гардарики, он разорял Адальсюслу и Эйсюслу. Он захватил там четыре датских викингских корабля и убил всех, кто на них был»{248}. Описанные в саге события подтверждаются археологическими раскопками, в ходе которых был установлен факт пожара в Ладоге{249}. Весьма показательно, что деяния Эйрика так красноречиво описывает не иноземный, а собственно скандинавский памятник, которого нет ни малейшего основания подозревать в сгущении красок и изображении действий скандинавов в черном свете. Аналогичным образом вели себя викинги и в Западной Европе, где в связи с их набегами даже возникла специальная молитва о спасении от норманнов. Как видим, ни о какой попытки обложить данью жителей Ладоги и ее окрестностей речи в этой саге не идет — ни Эйрик, ни большинство его собратьев до этого просто еще интеллектуально не доросли. Перед нами психология типичного грабителя и убийцы, нападающего без разбору на всех попадающихся ему на пути людей и не задумывающегося о создании стабильного источника дохода в более отдаленной временной перспективе. Каких-либо оснований полагать, что веком раньше викинги мыслили более масштабно и задумывались об обложении данью заморских земель, у нас нет. На Западе от разовых выкупов к сбору регулярной дани скандинавы переходят лишь в 991 г. (Данегельд, «датские деньги», ежегодно выплачиваемые королем Англии). Как отмечает норманист Т.Н. Джаксон, в сагах еще упоминается поход на Ладогу ярла Свейна в 1015 г., других же сообщений о нападении скандинавов на Русь ни до, ни после этих набегов попросту нет{250}. Несколько поздних саг хоть и не говорят о взимании дани из-за моря, однако упоминают скандинавских правителей в Восточной Европе. Однако никакими независимыми данными подобные поздние утверждения не подкрепляются, и на примере «Саги о Хальвдане Эйстейнссоне» уже было отмечено их противоречие историческим реалиям. Как будет показано ниже, в ту эпоху область расселения призвавших варягов племен находилась в зоне распространения арабских дирхемов. Будь летописные варяги скандинавами, часть дани наверняка взималась бы ими арабским серебром, что неизбежно нашло бы свое отражение в археологических материалах. Однако нумизматические данные распространения дирхемов в Скандинавии свидетельствуют прямо о противоположном. Проанализировавший русско-скандинавские связи в этой области В.М. Потин констатирует применительно к IX в. следующее: «В 50-е годы наблюдается спад, и, следовательно, сообщение Начальной летописи под 859 г. о сборе варягами дани вовсе не подтверждается данными нашей таблицы»{251}.
Необходимо отметить, что, рассказывая о захвате Олегом Киева в 882 г., летописец делает чрезвычайно важное замечание: «Тут Олег начал ставить города и установил дани словенам, и кривичам, и мери, положил и для варягов давать дань от Новгорода по 300 гривен ежегодно ради сохранения мира, что и давалось варягам до смерти Ярослава»{252}. Ярослав, как известно, умер в 1054 г., то есть дань варягам для обеспечении мира регулярно выплачивалась новгородцами на протяжении более 170 лет. Как видим, нападение и сожжение викингами Ладоги никак не повлияло на уплату дани, продолжавшую поступать варягам еще на протяжении пятидесяти лет после этого события. Однако из этого с неизбежностью следует вывод, что ни новгородцы, ни автор ПВЛ не считали скандинавов варягами, поскольку в противном случае разорение такого важного торгового центра, как Ладога, с неизбежностью повлекло бы за собой прекращение выплаты дани.
Обратимся также к такому важному историческому источнику, как скандинавские рунические надписи на мемориальных стелах. Всего известно около 3500 подобных памятников. Число рунических надписей, упоминающих Восточную Европу в несколько раз превосходит число надписей, упоминающих Западную и Южную Европу. Так, Англию и «западный путь» скандинавские рунические надписи упоминают 30 раз, а Восточная Европа фигурирует в 97 надписях{253}. Хоть Англия была в первую очередь объектом экспанскии норвежцев и датчан, даже на нескольких шведских рунических камнях было отмечено, что похороненные здесь люди собирали в Англии дань{254}. Несмотря на то что Восточная Европа упоминается в рунических надписях в три раза чаще Англии, нет ни одной надписи о том, что тот или иной скандинав собирал дань на Руси или хотя бы занимал там сколько-нибудь важное положение. Хоть участие шведов в нападениях на Англию по сравнению с другими скандинавами было незначительным и она гораздо менее часто упоминается в надгробных надписях, современники тем не менее зафиксировали участие шведов в сборе дани с жителей острова. На этом фоне полное молчание средневековых скандинавских рунических надписей о сборе дани на Востоке выглядит особенно показательным, и не случайно приведшая упомянутые выше данные о соотношении упоминающих восток и запад Европы надписей на камнях Е. А. Мельникова предпочла вообще не сказать ни слова об английской дани.