Византийский историк XV в. Леоник Халкондил отмечает: «Россия простирается от страны скифских номадов до датчан и литовцев»{35}. Как видим, и этот автор не только исходит из представления о том, что на западе русы граничат с датчанами, что практически полностью совпадает с локализацией варяжской Руси в ПВЛ, но и констатирует их единство с жителями Древней Руси. Хоть автор этот достаточно поздний, следует отметить, что отмеченное им представление о западных пределах расселения русов восходит к гораздо более ранней эпохе, как это следует из слов византийского императора, обращенных еще в X в. к Святославу: «Полагаю, что ты не забыл о поражении отца своего Ингоря, который… отправившись в поход на германцев… был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое»{36}. Ниже нами будут рассмотрены другие письменные источники, точно локализующие расположение русов на западе. Однако и уже приведенные свидетельства показывают, что утверждение автора ПВЛ о существовании некоей Руси в непосредственной близости от англов и готландцев не является поздней вставкой, а соответствует исторической действительности.
Глава 2.
ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА В ПОДДЕРЖКУ НОРМАНИСТСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ
Дошедшие до нас наиболее ранние свидетельства, на основании которых можно сделать вывод об этническом происхождении варяжской Руси, содержат весьма противоречивую информацию, часть которой соответствует точке зрения норманистов, а другая ее часть — воззрениям их оппонентов. Чтобы разобраться в этом исключительно сложном вопросе, рассмотрим аргументы, на которые ссылаются обе стороны. Хоть автор ПВЛ и не говорит прямо, кем была варяжская Русь — германцами, славянами или каким-то другим племенем, — тем не менее в тексте летописи есть ряд данных, указывающих на ее этническое происхождение. Во-первых, это приводимые в ПВЛ имена русских послов Олега и Игоря. Действительно, значительная часть таких имен, как Карл, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Стемид, Вуефаст, Искусеви, Слуды, Улеб, Каницар, Шихберн Сфандр, Прастен Туродов, Либиар Фастов, Грим Сфирьков, Прастен Акун, Кары Тудков, Каршев Туродов, Егри Евлисков, Воист Войков, Истр Аминдов, Ятвяг Гунарев, Шибрид Алдан, Кол Клеков, Стегги Етонов, Сфирка, Алвад Гудов и подобные им, звучат не по-славянски. Норманисты поспешили объявить их свидетельством скандинавской принадлежности русов. Впоследствии они, правда, признали, что вовсе не обязательно все эти люди со скандинавскими именами были норманнами: за несколько десятилетий совместной деятельности славяно-варяжских дружин в их составе уже могли появиться дети от смешанного брака, славянский воин мог назвать сына в честь варяжского родича или боевого товарища. Однако более внимательное рассмотрение этого перечня показало, что такие имена, как Каницар, Искусеви, Апубксарь, имеют эстонские корни
{37}. Либиар Фастов Лаврентьевской летописи в Ипатьевской фигурирует как Либи Арьфастов. Если предположить, что последний вариант более правильный, то слово либи может указывать на его племенную принадлежность: в ПВЛ ливы именовались либами, и, таким образом, и данное имя происходит из Прибалтики. С другой стороны, имена Сфандр, Прастен, Фрутан, Алвад, Мутур, Стар, Истр, Гунастр, Алдан, Туробид имеют иранское происхождение{38}. К венето-иллирийским относятся Карн, Акун, Егри, Уто, Кол, Гуды. К фризским — имена с основой на фаст и Гримм. Тилен, Туад, Тудор, Роалд, Шихберн, Куци, Кары и Моны считаются кельтскими{39}. Исследования А.Г. Кузьмина показали, что имена этих послов принадлежали к кругу не столько германо-скандинавских, сколько кельтских, иллирийских и иранских имен. Более того, в числе послов Игоря под 945 г. упоминается некий Свень{40} — имя, производное от названия свеев — древнерусского названия шведов. Тот факт, что этот посол упомянут не под своим настоящим именем, а под образованным от названия его народа прозвищем, указывает на то, что он был едва ли не единственным шведом в составе посольства. Точно таким же образом по своей племенной принадлежности прозывался и Ятьвягъ, другой участник того же самого посольства{41}. Присутствие некоторых германских имен также объясняется достаточно продолжительными контактами русов с германцами, которые, как было показано автором этих строк, начались как минимум с начала нашей эры{42}.