– У нас серьезные проблемы, профессор. Именно поэтому мне пришлось послать вам экстренный вызов. Дело в том, что я отстранен от командования, роту расформировывают, наши планы под угрозой срыва. Для передачи дел мне отведено всего три дня. Так что если вы все еще хотите заполучить «Головорезов» в полном составе, то нам следует уложиться именно в этот срок.
Торн открыл рот с явно протестующим намерением, но Жерес опередил его:
– Это еще не все. Через полчаса вас ждет выступление перед офицерами моей роты, где вы должны будете подтвердить ту невероятную историю, которую я собираюсь им поведать.
Второе известие ошарашило социолога ничуть не меньше предыдущего. Он выпятил глаза и хотел что-то произнести, но на этот раз от волнения сам не смог говорить. Предвидя бурю возмущений, которой вот-вот собирался разразиться Торн, Кристиан первым наехал на знаменитого ученого:
– Профессор, мы компаньоны и делаем одно общее дело. Но если между нами не будет взаимопонимания, то лучше сразу поставить крест на всей экспедиции.
– Ну, не стоит так горячиться, майор. – Торн дрогнул под напором Жереса. – Я же еще ничего не ответил.
– Разве? – Кристиан скорчил недоумевающую мину. – А мне показалось, что вы чем-то недовольны.
– Я?
– Ну да, вы.
– Ничуть.
– Значит, все формальности улажены, изменения одобрены и сроки согласованы?
Несколько мгновений профессор молчал. Затем его черная физиономия расплылась в широкой ухмылке:
– Своеобразная у вас, Жерес, манера уговаривать начальство. Как-нибудь при случае научите?
– Без проблем! – майор устало улыбнулся в ответ. – Но сейчас я хотел бы напомнить о времени. Для завершения вашего туалета его осталось не так уж и много.
– Хорошо, – Торн поскреб свой лысый мокрый затылок, – увидимся через полчаса.
Глава 4
«Интересно, что можно сделать за три часа? Можно пару раз обернуться вокруг Земного шара, если ты астронавт. Можно выдрать дюжину зубов, если ты дантист. Можно загнать тележку мороженого, если ты продавец на Ривьере. Наконец, можно закадрить парочку классных девочек! А что сделал я? Заполнил десяток дурацких анкет и ответил на сотню идиотских вопросов. Вдобавок ко всему я взмок от пота, сидя в душном учебном классе, где нет кондиционера и воняет средством от клопов. Жизнь казалась бы полным дерьмом, если бы не вон та хорошенькая аспирантка в джинсовой мини-юбке».
Именно об этом рассуждал Мишель Тьюри, сержант второй роты, исполняя роль подопытного кролика в исследовательской программе с громким названием «Люди экстремальных профессий и современное общество». Спасение пришло неожиданно. В класс ввалился взмыленный вестовой. Он бесцеремонно проигнорировал замечание штатских исследователей и, козырнув, обратился к командиру разведчиков лейтенанту Марку Грабовскому:
– Господин лейтенант, вернулся командир. В двенадцать ноль-ноль майор собирает экстренное совещание офицеров и сержантов. По-моему, что-то важное, так как Строгов поднял на уши всю роту. А у него нюх на горяченькое.
Грабовский, Тьюри и сержант Дюваль одновременно оказались на ногах. Не столько потому, что до начала совещания оставалось двадцать пять минут, а скорее от страха. А вдруг кто-нибудь успеет отменить этот чудесный, великолепный, волшебный приказ? Тогда изощренные пытки, коим их с упоением подвергали столичные потрошители человеческих душ, вполне могли затянуться до самого обеда.
Оставив взвод на попечение капрала Луари, Грабовский в сопровождении двух своих сержантов пулей вылетел из учебного корпуса. Они остановились только лишь на лужайке перед зданием. Переглянувшись, все трое разразились громким смехом, ведь их поспешное ретирование уж больно походило на бегство трех малолетних шалопаев с еженедельной воскресной мессы.
– Моя мамочка всегда говорила, что военная служба вредна для здоровья, но я не предполагал, что настолько. Пытки людоедов Новой Зеландии – ничто по сравнению с последними тремя часами, – признался Тьюри.
– Это ты, наверное, о муках воздержания, друг мой. – Физиономия Грабовского растянулась в хитрой улыбке. – Мне показалось, что ты готов был стянуть трусики с этой милашки Мари прямо под партой, даже несмотря на наше присутствие.
– Перестань, Марк, когда это меня останавливали ваши гадкие рожи, и кроме того…